Применим все сказанное к землевладению. Земля, к несчастию, не безгранична; количество ее определено. Предоставьте ее всю в частную собственность, сколько бы ее ни было, и она тотчас же сделается предметом своего рода ажиотажа и коммерческой конкуренции. Ее начнут скупать и перепродавать с барышом. Делом этим займутся сильные капиталисты и промышленные компании; цена ее будет подыматься, и с увеличением народонаселения масса землевладельцев, за самыми малыми исключениями, обратится в батраков и бездомников, на полной милости землехозяев, которые будут иметь все средства заставить их служить себе и работать на самых для себя выгодных, а для них тяжелых и обидных условиях. Таков закон социальной анархии и личной собственности в применении к земле; он дробит последнюю на мельчайшие участки и неудержимо направляет их в руки немногих богатейших собственников, которые и ставят потом массам арендную и заработную плату, какую хотят. Возражения на этот непреложный закон развития социальной анархии, подтверждаемый всеми наблюдениями, невольно вызывают улыбку.
Стоит ли говорить об этом в России? -- скажут вам. -- У нас земли не оберешься! Слава Богу, есть где расселяться еще в продолжении тысячи лет! А в Америке, в Азии незаселенных и способных к заселению земель еще бездна! Колонизация, конкуренция городских промыслов, требующих множества рук, конкуренция земледельческих произведений других стран будет всегда парализировать монополию землевладельцев на арендные цены и определение заработной платы.
Такими-то рассуждениями успокаиваются люди насчет беды, которая ходит кругом их. Присмотритесь пристальнее: разрешают ли эти соображения вопрос хоть сколько-нибудь? Положим, земли у нас теперь еще довольно; но ведь когда-нибудь ее будет мало? Дожил же Китай до того, что народонаселение переполняет его огромные пространства. Сегодня, завтра, послезавтра, да разве этим можно решить вопрос об органических законах общественной жизни? Допустим, что и колонизация, и конкуренция других стран действительно могут смягчить действия зла; но ведь это только временно. Если конкуренция производителей всех стран установляет постоянные отношения между последними и делает их как бы членами одного и того же промышленного мира, то ведь и поземельные собственники всех стран не замедлят заметить соединяющие их общие личные выгоды, на какой бы точке земного шара они ни находились, как одинаково понимают эти выгоды банкиры и большие капиталисты. Говорить о всемогуществе конкуренции к излечению социальных зол, происходящих от монополии, значит не видать последнего члена посылки и остановиться на одном из средних. Нетрудно представить себе, что наступит время, когда в индустриальном и промышленном отношении весь мир будет составлять одно целое, управляемое одними экономическими законами. Что же? лучше будет положение масс от всемирной монополии землевладения и поможет против нее всемирная конкуренция?
