— Что хотела?
— Они приглашают нас на ужин, завтра. Тихий, семейный ужин. Мы же как вернулись четыре месяца назад, они уже в Германию укатили, так и не виделись до сих пор. Оксана Олеговна сказала, что они завтра утром прилетают.
— Во сколько ужин?
— Часиков в семь…
— Хорошо. Я заеду за тобой после работы.
Света расплылась в улыбке, хотела что-то добавить, но ее прервал телефонный звонок, на который Громов ответил, даже не взглянув на экран. Света тут же представила, как долго он смотрит на дисплей во время ее звонков, а после выключает звук, чтобы льющаяся из динамика мелодия не отвлекала его от очередной шлюхи.
— Натаха, тебе чего? — Степан немного повысил голос, но интонация была более чем дружелюбная.
— Степочкин, ты где? Ты занят? — послышалось в трубке, и Света крепче стиснула зубы.
— Дома, только вернулся.
— Отлично. Приезжай в «Бельмонд Гранд».
— Ты в Питере?
— Блин, ты вообще мои истории не смотришь, что ли? Конечно, утром прилетела.
— Люди, между прочим, работают, в отличие от некоторых.
— Громов, ты бяка. Ну составь компанию.
— Токману позвони, вот он рад будет. Оперативно тебе компанию сообразит.
В трубке повисает молчание. Света еще сильнее навостряет уши, стискивая пальцами белую бумажную салфетку.
— Ладно, найду себе развлечение без тебя. И да, когда понадобится помощь, на меня не рассчитывай.
— Так бы сразу, Азарина, шантаж — это явно твое. Жди, скоро буду.
— Целую.
Громов продолжает сжимать смартфон в руке, но убирает его от лица. Делает глоток яблочного сока и поднимается на ноги.
— У меня деловая встреча, — оповещает будничным тоном, словно Света не была свидетелем этого разговора.
— Вообще-то я все слышала. Деловая? И когда это твоя Свобода вдруг стала деловой?
— Давай без скандалов. Вернусь поздно, не жди, — торопливо, словно для какой-то отмазки целует Талашину в щеку и выходит из кухни.
Света смотрит ему в спину и раздосадованно швыряет на стол салфетку, которую она до этого сжимала в руке. Три года, три года она закрывает глаза на шлюх, безразличие и это отвратительное отношение. Нет, Громов не орет, не поднимает на нее руку, дает денег, помогает в ее карьере косметолога, но при этом ведет себя как полный мудак.
Ему абсолютно без разницы, что с ней, где она. Эти отношения ничего для него не значат. Они для него не более чем приложение к его насыщенной повседневной жизни. Выдохнув, Света убирает тарелки в посудомоечную машину, потуже затягивает поясок халата, в очередной раз решая, что ей необходимо действовать хитрее и мягче.
