.
Всеми физическими упражнениями наставник пользуется, направляет их к утверждению доброй настроенности ученика к усмирению источника страстей — тела, к подчинению его своей воле или, что то же, как мы уже сказали, — духовной стороне послушника.
Обыкновенно старцы стараются сильнее сосредоточить внимание ученика на каком–либо одном духовном предмете, например, на мысли о везде- присутствии Божии — по слову псалмопевца: «Предзрех Господа предо мною выну, яко одесную мене есть, да не подвижуся» (Пс. 15, 8), или, например, на памятовании смерти, суда, обетов крещения и т. п.; и тогда каждый предмет из окружающего может возводить ум подвижника к Богу, каждое событие может с положительной или отрицательной стороны напоминать ему о цели его подвига и тем как бы подновлять его рвение и побуждать к подвигу. Так, в житии преп. Памвы рассказывается, что когда преподобный старец увидел разряженную женщину–блудницу и начал плакать и братия спросила его о причине его слез, то старец сказал: «Я плачу, во–первых, о погибели души этой женщины, а затем о том, что я не имею такой заботы о душе своей, каковую она имеет о своем теле» (Четьи–Минеи, 18 июля).
И святитель Тихон Воронежский собирал духовное сокровище от внешнего мира, ибо, по его словам, «…от всякого случая и от всякого видимого создания к невидимым можно рассуждение обращать… и так духовно пользоваться… Ничем так не изъясняется и понятным делается и в памяти углубляется учение, как подобиями тех вещей, которые чувствам нашим подлежат и пред глазами нашими обращаются» (Творения свт. Тихона, т. 2, стр.108)6. Начинает старец с искоренения страстей в новоначальном и переходит потом к насаждению добродетелей. Все внимание его должно быть сосредоточено, все окормление устремлено на искоренение корня страстей, главной страсти — самолюбия: «матерь страстей — самолюбие» (Авва Фалассий, 2‑я 100, Добротолюбие, т. 3, гл.1), «начало всех страстей — самолюбие, а конец — гордость» (Максим Исповедник, там же, 3‑я 100, гл.57). Убивая этого многоглавого змея — самолюбие, старец прививает в то же время и укрепляет в ученике какую–либо одну добродетель, которая становится краеугольным камнем здания добродетелей. Страсти и добродетели имеют одно общее свойство. Все пороки, все страсти тесно связаны и как бы переплетены между собою: одна страсть вызывает и легко ведет к другой. Подобно, как в цепи: если потянешь одно звено, — и другие звенья, по связи с первым, приходят в движение; и в страстях одна страсть, вошедшая в силу, двигает и ведет за собою все скопище страстей: так тщеславие вызывает любостяжание, скупость и т. п.
