А я не мог. Но не вину чувствовал — бессилие перед смертью. Я столько лет с ней играл, а она подкралась и выдрала самое дорогое из-под носа. Расслабился…
Когда в конце открывшегося шлюза показалась железная палуба и небо, я даже задохнулся в первую секунду. Горький воздух наполнил легкие рывком, и в груди запекло. Ветер рванулся в темный коридор, едва не сбивая с ног, но я упрямо шагал с ношей ему навстречу.
Солнца не было. Вместо него небо накрывал ватный купол то ли облаков, то ли дыма. Желто-коричневая вода пенилась, вгрызаясь неистово в борт лодки, набрасываясь на показавшуюся из глубины часть борта. Я осторожно ступал по железу, чтобы не поскользнутся… Вот и все. Осталось пуститься на корточки и выпустить тело в воду, но я медлил. Идиотская надежда, что что-то еще можно изменить, взбесилась внутри, барабаня по сердцу, как в колокол.
Отрицание.
— Зачем ты сдался? — прошептал, глядя на бледное лицо друга.
Мне не понять. Ведь ему было ради кого рваться к свободе. Но я этого уже никогда не узнаю. Присев на корточки, я вытянул тело на руках и отдал воде…
— Блейк, — послышался голос Лукаса в комме, но я не отозвался — смотрел, как скрывается в не такой уж и мутной воде Дарджел. — Прости, что отвлекаю. Меня тут уговаривают нажать на кнопку «Оставить главного за бортом».
Предводитель желтоглазых усмехнулся, а я лишь качнул головой. Предсказуемо. Людям не понять силу праймов. Сейчас я для этих заключенных — единственная надежда выжить, приказ, которому нельзя не подчиниться. Если они решат меня потопить, я устрою им массовое кровоизлияние в голову.
— И что обещает? — лениво поинтересовался, пялясь в глубину. Пора было возвращаться к жизни, но даже дышать было тяжело. На какую-то секунду я позавидовал свободе Дарджела и зажмурился.
Смех Лукаса вернул в реальность.
— Все. И икру с маслом на завтрак. У них есть, оказывается, прикинь!
За мной лязгнул коридор шлюза, отрезая от неба, и я с невероятным усилием заставил себя вернуться вглубь безжизненных коридоров. Показалось, что только она меня держит сейчас здесь — моя девочка со скальпелем. И я пополз к ней, как побитая собака…
* * *
Добраться до медбокса незамеченной не составило труда физически. А вот в психологическом плане это оказалось за гранью. Коридоры словно вымерли. Непривычно мрачные, тихие, наполненные только гулом механизмов — они нагоняли еще больше жути, чем прежде. Мне все казалось, что из-за угла выскочат безумные желтоглазые, и спастись от них уже не удасться.
