— Как прощаться? Я заслужила возрождение? — залепетала Настя.
— Хи-хи, — прозвучало в комнате рядом с женщиной. — Кол ты в задницу заслужила, — оскалился незнакомец, и Настя вздрогнула. — Да нет, не бойся, ты так легко не отделаешься. Мелкие пиявки тебя лучше кола проймут. До самого сердца достанут. Все кишки вымотают. Избавиться удумала? Наивная!
— Я не хотела, — начала Настя, но осеклась, взглянув в разноцветные глаза незнакомца. Теперь тот глаз, что был черным, полыхал алым пламенем.
— Не хотела она, твою мать. Идиотом меня считаешь? — ругнулся кучерявый. — Знаешь, милочка, мне не жалко — можешь делать все, что хочешь. Это ж «твои» дети. Только убить их у тебя не получится — они живыми никогда не были.
Незнакомец вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Он взглянул на коридор, стены которого были оклеены обоями с красными розочками. Ему нравились розы. Только весь вид портили эти многочисленные двери. На каждой из них висела своя табличка. На одной из дверей красовалась девушка, блюющая над унитазом, на второй — старушка, которая стегала хлыстом молодого парня в латексных шортах, на третьей-пятидесятой был тот еще ужас, на многих других — обычная проза жизни. С двери, за которой осталась Настя, упала табличка со щекастыми младенцами. Табличка растаяла в воздухе, а дверь затянулась обоями.
— Еще одна наша, — мило улыбнулся кучерявый, потушив пожар в своем зловещем глазу. По коридору разносились дичайшие крики людей, визги животных, стоял стон, слышались шлепки, звуки мотора, там разливали что-то по стаканам, здесь играли на фортепиано. «Эх, муки человеческие, — задорно присвистнул волосатый коротышка. — Какие вы странные и до-чертиков милые!» Он резво подпрыгнул и побежал к фигурам, одновременно вышедшим из разных дверей.
Глава 2. Сэт и его друзья
— Привет, Сэт, — отозвалась одна из фигур, что была толще второй. — Чего это ты с добром наружу ходишь? — продолжил он, кивнув на вывалившийся из штанов хвост.
— Лысые котики! А я думаю, чего это новенькая так мне между ног глядит. Решил, что испорченная самочка попалась. Даже пожалел, что номерок двери записать не успел.
— Знаешь, Сэт, думать о только разродившейся женщине как об объекте для утех — грешно, — изрек толстенький, подняв указательный палец вверх. — За это ты можешь попасть в Ад, где Черный Владыка накажет тебя.
Кучерявый слегка приоткрыл рот от удивления, а в следующую секунду растянул его пошире, демонстрируя все 36 зубов — четыре еще не выросли, поскольку он был самым юным.
