— Вам показалось, уважаемая, — встав между нами, промолвил умудрённый сединами страж порядка, придержав за локоть не на шутку разошедшегося напарника, по лицу которого прошла странная судорога, на миг исказив правильные черты.
— Ну-ну, тише, успокойтесь, — вклинился в разговор адвокат и поверенный хозяина этого дома — Сергей Валерьевич Шторн, с которым тот дружил уже долгие годы, — давайте обойдёмся без скандалов. Мы же не звери, в конце концов.
Заслышав последнюю фразу, молодой полицейский ухмыльнулся, скривив губы в улыбке больше похожей на оскал, отчего ледяная волна страха пробежала по позвоночнику от макушки до самых пяток. Глядя на него в тот момент, я бы не стала утверждать так категорично, поскольку в мужчине и правда чувствовалось нечто звериное.
Тряхнув головой, отгоняя странные мысли, я, воспользовавшись тем, что стражи порядка отвлеклись, кинулась к малышке, не став дослушивать пламенную речь адвоката, заливавшегося соловьём о пользе контроля над эмоциями. Уж не знаю, что отразилось на моём лице, когда я подбежала к Арише, но дородная тётенька тут же отпустила ребёнка и торопливо отступила на шаг в сторону.
Не обращая ни на кого внимания, я опустилась перед малышкой на колени и крепко прижала к себе, ощущая, как дрожит её тельце.
— Не плач, вернётся твой папа и обязательно во всём разберётся, — зашептала я, осторожно поглаживая её по спине, отчего девочка стала постепенно успокаиваться. — Всё будет хорошо, надо только подождать.
Обнимая её, я чувствовала зарождавшееся в душе беспокойство. Отпускать ребёнка не хотелось совершенно, но эти люди, час назад появившиеся на пороге дома вместе с поверенным, показали мне документ, в котором говорилось, что Арина Вяземская должна отправиться в приют, где обязана находиться до дальнейшего распоряжения.
С чем подобное решение было связано, объяснять мне никто не стал, заявив, что это не моего ума дело, поскольку родственницей я не являюсь. А то, что работаю няней… Так это ничего не значит.
Что я могла сделать в подобной ситуации? С представителем опеки, и уж тем более с полицейскими, сильно не поспоришь, да и прискорбный вид заявившегося с ними адвоката уверенности не прибавлял. Но, если честно, я до последнего надеялась, что произошла какая-то ошибка и Павел Андреевич, Аришкин отец, вернувшись из очередной командировки, обязательно во всём разберётся, с его-то связями и деньгами.
Время шло, и девочка, несмотря ни на что, всё же успокоилась. Отстранившись, она доверчиво заглянула мне в глаза и, сделав глубокий вдох, повернулась к тётеньке из опеки, которая недовольно поджав губы, распахнула перед ней дверь. Наскоро поправив на девочке шапку и перевязав шарф, чтоб не распахивалось пальто на ветру, я ободряюще улыбнулась, чмокнув её на прощание в разрумянившуюся щёчку. Через несколько минут за незваными гостями, сопровождавшими Аришу, уже закрылась калитка.
