*Эрик*
Голова после вчерашнего веселья монотонно гудела. Я достал из холодильника бутылку минералки и, отвинтив крышку, сделал несколько жадных глотков. Студеная влага живительным ручейком оросила мое пересохшее горло и немного утолила жажду.
Что мы вчера так задорно отмечали с парнями в клубе? Ах да! Последние дни моей безработной и беззаботной, от этого и такой счастливой, жизни. Мне всего-то двадцать четыре, я полгода, как вернулся на родину, оставив позади “трудности” обучения и проживания в Европе.
— Ма, а нельзя было, как-то обойтись без этой трудовой повинности? — недовольно прохрипел я осипшим голосом.
— Нет, дорогой, — расстроено вздохнула она, — он неумолим. И это еще хорошо, что всего на месяц.
— Месяц курьером, — меня опять накрыло волной возмущения, той, что пришла вчера и до сих пор не отпустила, — охренеть! Наследник многомиллионной корпорации будет пахать курьером у секретарши!
Похмелье как рукой сняло. Негодование подняло муть раздражения на идиотскую ситуацию и тупые заскоки дяди.
— Мам, — уже орал я, — это, на минуточку, и наш бизнес! Какого хрена всеми деньгами распоряжается только Амир?
Сделал еще глоток воды, пытаясь затушить пожар негатива, полыхавшего во мне от несправедливости разделения финансовых потоков. Мать и дядя равноправные члены правления, владеющие каждый по одной трети пакета акций семейной корпорации, занимавшейся… Да много чем занимавшейся!
Мне, неважно, откуда берутся деньги! Главное, чтобы они были на моем счету в нужное время и в нужном количестве! Мне надо то было всего полляма на новую тачку. А он зажал. Отработать, видите ли, надо.
Я что, девка с панели, что ли, чтобы деньги отрабатывать? Да еще как! Курьером, мальчиком на побегушках у какой-то секретутки! Не унималось мое возмущение.
Черт! Бутылка с грохотом врезалась в стену, эффектно отпружинила и, упав на пол, взорвалась, точно гейзер, вырвавшийся на свободу из-под земной тверди. Крышка отлетела в сторону и пузырящиеся брызги, взметнувшись вверх, опали на кафельный пол пенящейся лужей.
— Что там у тебя происходит? — из динамика телефона раздался взволнованный голос матери.
— Все нормально, — крикнул в ответ я, повернув голову в сторону аппарата, включенного в режим громкой связи и лежавшего на кухонной тумбе, — бутылка с водой упала.
— Аккуратней, — закудахтала она, — там же стекло.
— Ма, — одернул ее, — немаленький. Разберусь. Давай, пока. Созвонимся позже.
