— Так это рикошет был?! Ну, всё, луноликий! Не выпущу с полигона, пока десять из десяти сто раз подряд не выбьешь! — взвился наш техник, отвесив незадачливому стрелку подзатыльник.
С трудом сдерживая смех, я покачал головой, мысленно отметив то, с какой лёгкостью парни рискнули жизнью. И уже не в первый раз.
Диего и близнецы Харальдсоны торопливо поздоровались и… Свалили в один из гаражей, укатив туда свои мотоциклы. Как оказалось, они сумели договориться с техниками о какой-то модернизации — уникальной, родом со Свободных Земель. Боюсь даже представить, во что превратятся их двухколёсные монстры. Кастилец во время операции очень спокойно воспринял свою роль охранника при транспорте и тем заслужил мою признательность. Даже доводы не понадобились. На брифинге дель Кастильо безразлично пожал плечами и ничем не выдал разочарования, понимая, что бойцу его редкой специализации "одного выстрела" весьма сложно будет случайно не прикончить противника.
— Так, парни… Пока выдвигаетесь в штаб, мне с доспехом надо закончить. Буду через полчаса. Пойдём разбалтывать "молчи-молчи".
— Что? — хором и одинаково заинтересованно произнесли Лёха, Хельги и Димка.
— Да, парни, — спокойно подтвердил я. — Мы поймали контрразведчика Империи! Бывшего контрразведчика.
Удержать в плену "стихийного бойца" ранга Учитель не такая уж простая задача. Но только если заморачиваться соблюдением конвенций, а в моём случае — ещё и нескольких законов Российской Империи. Само собой разумеется, что ничем подобным голову я себе забивать не стал.
Благородному не пристало вникать в Уложения, противоречащие его священному праву на месть. Этот весомый аргумент довольно успешно использовался в суде на протяжении уже не одного столетия. Пленённый наёмник сам нарушил с десяток законов. И я был вправе решать его судьбу самостоятельно. И терпеливо ждал полной разгерметизации шлюза, преграждающего мне путь к его одиночной камере.
Бетонированное помещение глубоко под землёй, освещалось десятком ослепительно ярких ламп дневного света. Сделав шаг под его низкие бугристые своды, я с любопытством огляделся по сторонам, подмечая бронезаслонки в тех местах, где располагались акустические динамики. Помещение не могло похвастаться даже скромным убранством — только голый холодный бетон, вытягивающий тепло из человеческого тела, и толстые якорные цепи, надёжно приковавшие Учителя за руки в центре камеры. Стальные фиксаторы на полу удерживали его ноги возле колен и на щиколотках. Максимально неудобное положение тела ограничивало силу любых его попыток встать и даже просто пошевелиться.
