— Иришка, ты тетю Машу не видела?
— Выдла, — что-то на своем языке произносит она. Зато указывает пальцем на дверь чулана. Так что становится понятно, куда спряталась пропажа.
Ника открывает дверь и видит Машу, которая стоит практически прямо у входа.
— Ну ты чего? Я тебя со своей работодательницей хочу познакомить, а ты прячешься!
Маша медленным шагом выходит из чулана. Выражение лица Нонны меняется, полуулыбка в перемешку с шоком застывают на ее лице.
— Ну здравствуй, мама! — произносит Маша как можно более равнодушно. Хотя сама испытывает давящее ощущение где-то в груди. Воспоминания накатывают и врываются в ее голову. То, от чего она старалась убежать, не думать, забыть. Все вернулось к ней бумерангом и ударило прямо в сердце. Так больно.
— Доченька! Это, правда, ты? — Нонна подбегает к Маше и пытается ее обняться.
— Нет, не трогай меня. Ты потеряла право называть меня дочерью. Я не хочу тебя видеть, НИКОГДА! Проваливай! — переходит на повышенные тона. От громких звуков Ирочка пугается и начинает плакать.
— Тише, Маша, ты Иришку напугала, — ворчит на нее Ника. — Солнышко, не обращай внимание на тетю Машу. Она ведь хорошая, просто запуталась! — начинает сюсюкать, обращаясь к Ирочке.
— Да, прости, Ник. Я не должна! — хватает маму за локоть и уводит на улицу. — Я не хочу видеть тебя. Я думаю, тебе лучше уйти.
— Нет, пожалуйста, не прогоняй. Выслушай меня, доченька! — Маша отпускает мать и смотрит на нее испепеляющим взглядом.
— Уходи! — рычит на нее.
— Девочка моя! Это моя внучка там? Позволь мне с ней познакомиться! — умоляюще просит Нонна.
— У тебя родился внук, но он «ушел» на третий день после рождения. — Маша закусывает губу, пытается сдержаться, но не может. При воспоминании о ее сынишке она всегда так реагирует. Потому что ей очень больно.
— Прости меня. — Обнимает дочь, позволяя излиться ее слезам. — Поплачь, милая, поплачь… Тебе станет легче! Поплачь! — ее слова получаются неразборчивыми, потому что сама уже не сдерживается и плачет навзрыд. Женщинам легче — поплакать и частично избавиться от ужасного кома, сдавливающего область от горла до диафрагмы.
Маша не сможет так быстро простить свою мать. И Нонна не требует немедленного прощения. Она понимает, что очень виновата перед своим ребенком. И теперь ей предстоит длинный путь, чтобы вновь заслужить доверие дочери. Теперь она будет хорошей матерью…
