Артем хмурился.
— Прежде чем вы решите, что дальше делать, я хочу сказать, что работаю на вас, — его взгляд был жестким. — Не на Филатова, не на Вознесенского, не на Трофимова или даже на своего отца. На вас. И это мой выбор.
— Поэтому ты докладывал свои соображения насчет меня крестному?
Теперь настала моя очередь смотреть на него без обиняков. Пусть, раз начал, говорит до конца, оправдывается и объясняется.
Он понял намек.
— Сначала я не хотел браться за вашу охрану, но мне несколько лет назад не оставили выбора. Это было что-то типа боевого крещения. Отец всегда говорил, что я найду еще свой объект, но тогда я не понимал, о чем он. Вы были жутко скучным и неинтересным делом, но целиком и полностью моим.
Он ненадолго прервался, принял из моих рук чашку кофе, отпил из нее и продолжил:
— В день нападения на вас я ушел на день рождения к сестре с самого утра и не проверил обычные данные. Я никогда особо не копал глубоко, да и не было необходимости. Хотя отец давно намекал, чтобы я следил за Виктором. Вот не уследил. Поэтому я еще раз прошу прощения.
Он залпом выпил кофе и просто закусил бутербродом.
— А потом я резко стала интересной?
Он усмехнулся:
— А потом я увидел в вас не манекен, а живого человека, нуждающегося в защите.
Я удивленно на него смотрела. Манекен. Должно быть, он прав. Я давным-давно напоминала робота.
— И я понял, что хочу работать на вас. Ну а дальше началась полнейшая чертовщина.
Он немного растеряно посмотрел на меня, словно решая, стоит ли доверять мне саму себя. Стоит ли вываливать новую порцию откровений. Должно быть, решил, что стоит.
— Я не доверяю Филатову, не доверяю даже собственному отцу. Он никогда не был до конца откровенен со мной. Но я знаю, что между ними и Вознесенским есть неоконченное дело. Может, он и любит вас как дочь, но отомстить он явно хочет больше.
Он посмотрел на меня, беззвучно прося разрешения продолжить. Я кивнула.
— Вся эта история с ЭКО, вашим мужем, разводом… Все это завязано на вашем отце и его деньгах. Ваш муж должен, причем должен крупно и очень опасным людям. Они не посмотрят на вашу фамилию и, если надо, придут за деньгами к тому, кто заплатит.
— А заплатить может мой отец, верно? И надавить на него можно через меня.
— Да.
Я глубоко вздохнула, но меня не отпускала мысль, что я что-то упускаю. ЭКО. Беременность. Я прошептала скорее себе, чем Артему:
— Но мой отец меня не любит, он относится ко мне как к неудавшейся инвестиции. Ему нужен наследник. И этот наследник — явно не мой муж. Ему нужен внук, верно же?
