Зашел в самый большой дом — его решили использовать для ночлега офицеров. Подождал, когда глаза привыкнут к полумраку, одна свеча не могла полностью осветить наше обиталище. Все офицеры батареи, командир прикрытия прапорщик-стрелок Салехов и десятник пластунов Добров накрывали импровизированный стол. Здесь же находился толмач и контрабандист. Добров попросил их не выпроваживать, так как наши солдаты довольно злы на турок. Посмотрел я на этих детей Аллаха. Одеты наши временные попутчики бедно, а вот обувь у обоих очень добротная. У толмача на ноги обуты отличные сапоги, а у контрабандиста ботинки с высоким голенищем на толстой подошве. Бедный и несчастный турок подобную обувь себе позволить не может, дорого она стоит. Странно это, очень странно, что-то здесь не так. Контрабандист, взглянув на меня, поспешно отвернулся, хотя перед этим внимательно прислушивался к беседе офицеров. По заверениям толмача, наш проводник-контрабандист не говорит и не понимает по-русски ни бельмеса. Не знаю почему, но мне показалось, что контрабандист ведет себя неестественно. Может, он что-то затевает? Даже посетила мысль, что он нас умышленно сюда завел.
Вызвал на улицу Салехова и Доброва, рассказал о своих подозрениях. Приказал выставить вокруг аула дополнительные посты. Добров привел к нашему дому весь свой десяток, приказал обустраиваться на ночь под открытым небом и обеспечить охрану.
Я уже собирался ложиться на тюфяк, когда заметил стремительное движение в мою сторону. На полном автомате я резко отскочил в сторону и нанес удар рукой наотмашь. И странное дело — в кого-то попал. Услышал сдавленный вздох и падение. Повернувшись, увидел на полу корчащегося и сжимающего в руке огромный нож контрабандиста. Сходу начал наносить лежачему удары ногами по корпусу, предварительно выбив нож из руки. От всей души старался. С большим трудом меня остановил поручик Мутных. Контрабандиста связали и через перепуганного толмача попытались у него вызнать о причине нападения. Он в основном молчал, только изредка что-то злобно и неразборчиво шипел или толмач так бестолково переводил. Мне это надоело и я вновь принялся обрабатывать контрабандиста, на сей раз кулаками. Когда лицо и уши превратились в кровавые и хорошо отбитые отбивные, контрабандист заговорил на хорошем русском языке.
Оказалось, ему хорошо заплатили за меня. Он должен был меня просто прирезать, поскольку я, с его слов, посланец шайтана на земле. Наниматель, некий Али, встретил контрабандиста в Севани и сказал, что если не выполнит работу, то пострадают родители и сестра. Обеспокоенный судьбой семьи, контрабандист согласился, тем более я неверный, лишить меня жизни для мусульманина благо. Обнаруженные нами в ауле мужчины должны были ему помочь уничтожить всех офицеров и, по возможности, поджечь ящики с минами. Хороши местные мирные жители, ничего не скажешь.
