Враг появился через час. На высоте около двух километров к нашему каравану с юго-западного направления приближалось около полутора десятка самолетов. Сосчитать точно я не смог, самолеты хаотично перемещались. Странный, на мой взгляд противозенитный маневр, можно и самим пострадать, ведь нападение строем повышает вероятность поражения бомбами транспорта. А вообще, кто этих турок знает, они люди своеобразные.
Миноносцы охранения, подав сигналы мощным и продолжительным ревом сирен, отошли от каравана, и выстроились таким образом, чтобы совместно с транспортами создать завесу из артиллерийского огня перед вражескими самолетами. Глядя на приближающиеся самолеты я подумал, что нашему «Казаку» достаточно попадания, одной, даже маломощной бомбы. Пробив тонкий металл верхней палубы, бомба может вызвать детонацию минометных мин в трюме судна. А взрыв десяти тысяч мин, это, я вам скажу, очень громкий и мощный бабах, от которого, пароход разлетится на мелкие куски покореженного металла, экипаж судна и личный состав моей батареи превратится в новопреставленных обитателей царства небесного. Такое может произойти, но я не хотел бы торопить события, рано еще отправляться в вечную нирвану. Однако внутри противно похолодело от осознания возможности такого исхода нашего морского перехода к театру военных действий. И больше не от страха за себя, хотя в известной степени было и это, сколько за личный состав своей батареи, ответственность за который я осознавал в полной мере.
С облегчением заметил приближение с востока группы самолетов, я почему-то на сто процентов был уверен, что летят наши пилоты. Так оно и оказалось. Две группы, равные по силам сошлись в схватке справа по борту. Через минуту я наблюдал падение в море самолета, надеялся, что нашим летчикам удалось приводнить турка. Из общей свалки вывалился один самолет и, преодолевая заградительный огонь транспортов и миноносцев, стал заходить на головной транспорт. Господи, если потопят его, то наш полк может остаться без командира и штаба, именно на головном транспорте они размещались. Вот оторвалась от брюха самолета темная точка и, увеличиваясь с каждым мгновением, полетела к цели. Я смотрел за этим действом, затаив дыхание. Бомба взорвалась неподалеку от судна, обдав палубу сотнями килограммов холодной морской воды, но не смертоносных осколков. Турок не остался безнаказанным, артиллерийский снаряд его настиг, и он вспыхнул ярким факелом в небе, разлетевшись по сторонам горящими кусками. Мне хотелось кричать от радости, как это делали мои подчиненные, но я постарался сохранить невозмутимое лицо.
