Мы некоторое время молчали, Саша сосредоточенно рулил, я поглядывала в окно. Обычно я отличаюсь большим терпением, но тут подумала, ничего страшного, если спрошу.
— Саша, вы случайно не в курсе куда отправился Ярослав Николаевич?
— Полагаю туда же, куда и мы, — ответил он. — Я ему объяснил, что скоро едем, но он не захотел. Спросил у меня ряд, номер и умчался. Найдет, сказал.
Я попросила ехать медленнее. Саша просьбе внял, к тому же, по пути мы заехали в цветочный, так что, когда мы прибыли на кладбище, Ярослав попался нам навстречу. Надвинутые на глаза темные очки не помешали ему разглядеть нас заранее, он свернул в параллельный ряд, а за ним в ещё один и вскоре скрылся. Шанс о непроизвольности ситуации нулевой, избегает умышленно. Я и сама намеренно долго выбирала цветы.
У могилы провели не более пятнадцати минут. Саша, отпустив голову, хмуро поглядывал под ноги, замерев в привычной мужчинам позе «футболиста», я заменила цветы, собрала самые увядшие в пакет и вручила тот водителю. Выкинет на обратном пути в контейнер. Когда мы вновь оказались в машине, а Саша тронулся, я спросила:
— Положим, мы с вами договорились куда-либо ехать, но Ярослав Николаевич об этом не знал и тоже попросил вас отвезти его, как вы поступите?
— Ну… — протянул он. Явно не ожидая такого вопроса и сейчас гадал что ответить. — Если ваши планы случайно совпадут, то мне повезет. А если нет, то… — замялся Саша.
— Не мучайтесь, в таком случае, просто предупредите меня, — помогла я ему. Водитель облегченно выдохнул.
Когда мы вернулись, тачка Ярослава стояла брошенной у дома, сам он находился в гостиной. Я уже дотронулась перил, с намерением подняться к себе, а потом решила: следует предупредить его заранее и остановилась.
— Утром звонил Яков Петрович, чтение завещания назначено на завтра. Он просил скорректировать время и, учитывая часовой пояс, к которому ты привык, мы сошлись на пятнадцати. Надеюсь, тебе подходит?
Ярослав отвлекся от телефона и оскалился:
— Боже, я тронут, какая забота. Однако, можно было так не беспокоиться и смело назначать на утро, тебе ведь, вероятно, не терпится.
Гаденыш.
Завойчинская нагрянула неожиданно. Не позвонив даже ради приличия, что вполне соответствовало её характеру. Взбалмошная Вероника, жена нашего юриста, единственная с кем я сносно общалась, в так называемой «тусовке». Корнями Ника происходила из глухой Алтайской деревушки, цену себе знала, но и с гонором не перебарщивала. Она влетела, плюхнулась на диван, и выпалила:
