Я мягко хлопаю Кузнецова два раза по плечу, разворачиваюсь и направляюсь прямо к Максиму. Я вижу, что он резко напрягается. Значит, заметил боковым зрением, что я приближаюсь.
— Потанцуем, братик? — Спрашиваю его с улыбкой.
Он на мгновение замирает, явно не ожидал от меня такой просьбы. А затем отвечает с напряжением в голосе:
— Конечно.
Мы идем к танцполу, и я чувствую, как его жена прожигает мне спину. Сейчас играет медленная песня, и Максим торопится положить руки мне на талию.
— Подожди, — останавливаю его, — я попрошу диджея включить одну песню.
Быстро направляюсь к парню у пульта, говорю ему название трека и возвращаюсь к Максиму.
Мелодия заиграла, я положила ладони на плечи Максиму, он опустил свои мне на талию. Из колонок полился приятный голос Мадонны, исполняющей песню Masterpiece. Что переводится как «Шедевр». Когда-то очень давно Максим так меня называл. Я всматриваюсь в область его сердца и через тонкую белую рубашку вижу чёрные прописные буквы. А я все эти годы почему-то была уверена, что он свёл татуировку.
Нет, не свёл.
Максим напрягся с первых слов певицы, пристально посмотрел мне в глаза и сжал зубы.
— Это старая песня Мадонны, — поясняю, будто бы ему это неизвестно.
— Я знаю. Но уже очень давно не слышал.
— Я тоже. Но сейчас хороший повод переслушать ее, не правда ли?
Он ничего не отвечает, лишь шумно выдыхает и слегка опускает веки. Я аккуратно веду свои ладони от его плечей к шее и прохожусь по ней кончиками пальцев. Максим вздрагивает и снова широко распахивает глаза. Шумно сглатывает.
— Кристина… — он мягко выдыхает мое имя.
— Да, Максим? — так же мягко спрашиваю его.
— У меня дежавю.
Я ничего не отвечаю, лишь грустно улыбаюсь. Мы закончили танец молча. Максим все так же был напряжен. То прикрывал свои веки, то, наоборот, широко распахивал глаза и смотрел на меня не отрываясь.
Когда трек закончился, я поспешила удалиться, но Максим остановил меня, схватив за ладонь.
— Почему ты выбрала именно эту песню?
Я помешкалась пару секунд, размышляя, говорить ли ему правду.
— Потому что однажды мы уже под нее танцевали. И тогда эту песню выбрал ты, — я решила все-таки не врать.
Он замер. Смотрит пристально, дышит тяжело. Моя рука все еще в его руке. Наверное, кто-то из гостей может обратить внимание на нашу заминку, но и мне, и Максиму сейчас все равно.
— Я не помню этого, Кристина, — наконец выдавил из себя он.
Я лишь грустно улыбнулась.
— Я знаю, Максим.
Он сделал ко мне шаг и навис сверху. Боковым зрением я заметила, что миссис Самойлова уже метает молнии. Но, кажется, Максиму сейчас нет никакого дела до его жены.
