Мы танцевали до упаду, периодически возвращаясь к бару. Ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, гудели, но я упорно возвращалась на танцпол. Сексуальное напряжение буквально повисло в воздухе. Некоторые пары уже не стесняясь обжимались прямо в центре зала.
Мне самой катастрофически не хватало кислорода, а низ живота налился болезненной тяжестью. Я истекала влагой возбуждения, и сама не понимала, что происходит. Перед глазами плыли темные круги, а в горле пересохло. Соски под тонкой тканью платья стали необычайно чувствительны.
Не мог алкоголь так на меня подействовать! Я и раньше бывала в клубах, да и алкоголя я тогда пила не в пример больше. Что происходит, вашу мать?
Людей в клубе значительно прибавилось. Рита уже вовсю кокетничала с каким-то парнем, извиваясь в танце грациозной кошкой. Я немного завидовала ей и тому, что она так легко может расслабиться.
Неожиданно музыка стихла, а на сцену вышел улыбающийся мужчина в элегантном костюме. В его руке был микрофон.
-Добрый вечер, уважаемые дамы и господа! - провозгласил он с почтением. - Пришло время доставать номера.
Я успела позабыть о жетонах, которые получили на входе. Подумав, что в клубе проводится лотерея, немного расслабилась и приблизилась к сцене.
В зале воцарилось молчание, нарушаемое девичьими шёпотками и фоновым треском микрофона. Волоски на затылке встали дыбом, от липкого предчувствия, чего-то… плохо.
На сцену вынесли два деревянных ящика. Ведущий улыбнулся и забрался рукой сначала в один, а потом в другой.
- Номер восемь, - громко сказал он. – И номер двенадцать.
Я быстро оглядела зал. Понять, что происходит было невозможно.
- Ты меня убьешь, - услышала слабый голос Риты, за спиной и тут же обернулась.
- Что это за лотерея? – прошипела, чувствуя как потолок словно падает на голову.
Ведущий тем временем, назвал ещё два номера.
- Это какая-то очень странная вечеринка, - протараторила Рита, не встречаясь со мной взглядом. – Ничего незаконного…
- Что получают те, чей номер вытаскивают? – перебила её лепетания.
Она пожала плечами. Наконец посмотрела мне в глаза и, виновато зажмурившись, выдавила: - Приват.
- Что? – выдохнула я. – Какой ещё приват?
- Ну не то чтобы приват, - она начала юлить. – Я же говорю ничего незаконного. Просто…
- Номер тридцать три, - донесся громкий голос ведущего, обрывая голос подруги.
Я ошарашенно посмотрела на сцену. Внутренности скрутило в тугой узел от страха и какого-то странного, необъяснимого, едва уловимого… интереса.
