Ее перестало тошнить, и это не могло не радовать. Ей было трудно найти удобное положение, и иногда у нее начинала болеть спина. Её все время мучили одни и те же вопросы, не распухли ли у нее лодыжки и не нужно ли ей пописать. Ее сиськи стали еще больше. Они казались ей огромными, поэтому ей пришлось перейти на длинные футболки, как и предполагалось, иногда чередуя их с тогой, которую она обвязывала вокруг себя сама. Она прибавила в весе, но это ее не смущало. Возможно, она бы чувствовала себя иначе, если бы у нее было зеркало, в которое она могла посмотреться, но она не могла представить иное развитие событий.
Ей потребовалось некоторое время, чтобы заметить одну особенность, и еще пару недель, чтобы убедиться в том, что Грон начал избегать секса с ней. Они все еще прикасались друг к другу, целовались и обнимались, но Грон всегда заканчивал на этом. Поначалу она не возражала. Каждому позволено иметь свободные от секса ночи. Он только недавно узнал, что станет отцом. Его мысли, наверняка, где-то витали, к тому же было ясно, что его чувства к ней не изменились.
Но были и другие признаки. Он больше не проявлял инициативы, а когда инициатива исходила от неё, они просто пускали в ход свои руки или рты, или, в ее случае, его хвост. Хотя это был особый сигнал к действию, он не пытался остановить ее, когда она отсасывала ему, позволяя ей довести его до оргазма. В результате, однажды, когда они целовались в лесу, она забралась к нему на колени и протянула руку ему за спину, чтобы дотянуться до его хвоста, но он перехватил ее руку и вернул обратно.
Рут оборвала поцелуй и с недоумением уставилась на него. Она не заметила никакого отвращения на его лице, но он выглядел растерянным. Что ж, теперь их таких двое. Она фыркнула и скрестила руки на груди, давая понять, что знает: что-то не так.
— Грон, — сказала она, желая, чтобы он объяснился.
Он тихо заурчал и положил руку ей на живот, который теперь торчал между ними. Рут поняла, что он боялся навредить их ребенку. Она тоже, но она не могла прожить еще столько же месяцев без секса.
— Все в порядке, — промурлыкала она, улыбнувшись и снова поцеловав его, надеясь заверить, что с ребенком все будет хорошо. Но когда она снова потянулась к его хвосту, он все же остановил ее.
— Ты правда так решительно настроен? — спросила она, заглянув ему в глаза. Он, казалось, недоумевал, почему она так настаивала. Может у Гэндри так устроено — никакого секса после успешного оплодотворения самки?
