— Дело не только в Крану, Тройи почти так же невыносим. Думаю, он знает, что задумал Крану, и не хочет остаться в стороне. Черт возьми, мне нужен отпуск.
— Если ты скажешь им прекратить, они тебя послушаются, — предложила Рут.
— Знаю, — вздохнула Мойра. — Но у них действительно есть способы меня отвлечь.
— Но ты же не собиралась беременеть, — напомнила ей Рут.
— И слава Богу. Без обид, но ты знала, чего хотела, у тебя были свои причины. Иногда мне кажется, что я пробыла здесь от силы две недели. Я все еще пытаюсь осознать, что у меня их двое, мне не нужен ещё и ребенок в довесок. Нет уж, спасибо.
— Тебя не волнует, что он подумает?
— Рут, при всем моем уважении, если я недостаточно хороша для него, то он не заслуживает быть отцом. Я женщина, а не фабрика по производству младенцев. Он просто пытается во всем превзойти Грона. Он передумает, когда увидит кучу плачущих и какающих на тебя детишек.
— Не могу дождаться, когда мой ребенок на меня накакает, — рассмеялась Рут.
Мойра посмотрела на нее с недоверием.
— Мне кажется, тебе в голову гормоны ударили, — заявила она.
— Наверно, ты права, — согласилась она.
В разговоре возникла пауза, и Грон снова поднял глаза, потянув за ожерелье. Она перестала работать над ним, пока разговаривала с Мойрой, но теперь опять вернулась к делу, подразнив его:
— Хорошо, хорошо, я делаю.
Грон приподнялся и наклонился к ней, чтобы украсть поцелуй, но она отвернулась, положив ожерелье между ними.
— Я не могу делать два дела одновременно, — застенчиво ответила она, нисколько не жалуясь.
— Я оставлю вас наедине, голубки, — произнесла Мойра без всякого выражения и начала подниматься.
— Подожди! Я хотела поговорить с тобой кое о чем, — остановила ее Рут, высунув руку из-под Грона. Он заворчал, но послушно повернулся на бок, чтобы Рут могла говорить. — Я тут подумала, что когда стану большой, уже не смогу подниматься на площадку. Пройдёт не так много времени, прежде чем станет заметен живот, после этого Грон не сможет поднимать меня на своей спине наверх, я буду полностью лишена чувства равновесия. Я даже не знаю, увижу ли свои ноги, а что, если я упаду? Ребенок может серьезно пострадать. Не думаю, что мне следует рожать на дереве, если честно. Но и не на открытом месте, где все могут увидеть.
— Хорошо, и что же ты хочешь от меня? — спросила Мойра.
— Я хочу попробовать построить здесь дом.
— Дом?
— Домик. Хижину. Какое-нибудь жилище, — согласилась Рут. Дом, вероятно, был чересчур громким термином. Ей просто нужны были стены и крыша, что-то, что защитит ее от непогоды и даст ей немного уединения, когда придет время рожать ребенка. Казалось нелепой и ужасающей сама мысль о том, что внутри ее в данный момент плоского живота находился ребенок, который должен был родиться на свет, но не раньше, чем у неё будет такой вид, будто она проглотила арбуз. Это веселье еще впереди.
