— Потребовалось время, чтобы увидеть их все, но мне нужен был только один взгляд. Теперь я всегда буду знать их точный рисунок. Иногда поздно ночью я отслеживаю их на своей собственной руке.
— Пейдж. — Он мягко произносит моё имя, но оно вибрирует сквозь его тело, проникая в моё, заставляя меня улыбаться. Я прикасаюсь носом к его шее, а затем мягко целую. Он опять успокаивается. Мне нравится, как я могу сделать это с ним одним маленьким прикосновением.
Я чувствую, что это придает мне сил, и после того, что случилось сегодня вечером, я наслаждаюсь этим. Я чувствовала себя такой бессильной перед отцом. Я думала, что после всех этих лет я была лучше подготовлена. Больше не такая напуганная маленькая девочка.
— Это одна из хороших вещей в том, чтобы помнить обо всем, — говорю я ему, поцеловав ещё раз в шею. — Плохо то, что иногда ты хочешь забыть то, что видела, но время не может уменьшить боль, потому что ты продолжаешь видеть это. Память никогда не меркнет.
— О, котёнок. — Он сильно сжимает меня, как будто пытается убрать некоторые из этих плохих вещей. Интересно, знает ли он, что делает. Если бы он не пришел сюда сегодня вечером, я бы, наверное, лежала в своей постели, проигрывая воспоминания после того, как вспомнила то, чего не хотела. Но сейчас всё, о чем я могу думать, это о его руках, обёрнутых вокруг меня. Запах его вторгающегося в меня. И этот его небольшой вкус у меня на губах.
Потом, без предупреждения, он поднимается со мной на руках и несет меня вниз по коридору в мою комнату. Он ставит меня на ноги рядом с моей кроватью, а потом расстегивает свою рубашку. Я не могу не смотреть, как каждая пуговица выскакивает, раскрывая больше его кожи. Его широкая, твердая грудь приходит в поле зрения, и я могу только смотреть, ошеломлённая совершенством. Когда я застываю на месте, он подбирается к моему платью, расстегивая его сбоку, и легко снимает его через голову. Не отрывая глаз от моего лица, он роняет его на пол и снимает собственную рубашку, а затем надевает её на меня. Он прикрывает моё обнаженное тело и застёгивает все пуговицы, в то время как я смотрю, как он заботится обо мне.
— Всегда джентльмен.
— Если бы ты только знала, — говорит он, маскируя слова глубоким вздохом, и я почти не слышу их.
После того, как он закончил застегивать меня, он отодвигает покрывала и поднимает меня снова, помещая меня в центр кровати.
— Ты никогда не поместишься на диване. — Я протягиваю к нему руку, хочу, чтобы он прилёг со мной. — Или ты… — Я даже не могу закончить предложение, я так боюсь, что он уйдет. Он увидел меня дома, убедился, что со мной все в порядке, и уложил в постель. Моя рука опускается, потому что я не хочу, чтобы это закончилось. Я знаю, когда наступит утро, все будет по-другому. Я хочу продержаться ещё немного, пока всё не началось. Скоро воспоминания начнут давить на меня, требуя, быть услышанными.
