— Ты действительно не должен этого делать. Я вроде как хочу побыть одна, — лгу я. Я совсем не хочу быть одна. Теперь, когда Мэллори ушла, квартира кажется такой пустой. Мы были вдвоём ещё с колледжа, но теперь она проводит ночи на несколько этажей выше, с Майлзом, и я не предвижу, что она вернется. Он не выпустит её из той квартиры. Я привыкла, что рядом кто-то есть. Наверное, держаться за неё было более чем здорово, но когда ты проводишь годы в одиночестве, а потом испытываешь радость от того, что у тебя есть кто-то так близко, трудно его отпустить. Она — всё, что у меня когда-либо было.
Тишина в квартире сводит меня с ума. Стены как будто закрываются.
Капитан обнимает моё лицо, его большой палец терется о мою челюсть, и я наклоняю голову на его касание. Я не хочу, чтобы он оставался, потому что он думает, что это правильно. Я хочу, чтобы он остался, потому что он этого хочет.
— Ты можешь впустить меня, или я буду стоять в этом коридоре всю ночь.
— Ты будешь стоять здесь всю ночь?
— Я бы, наверное, вломился в какой-нибудь момент, — признаётся он. — Пока я не подумаю, что ты действительно в порядке, а не просто пичкаешь стандартными фразами.
Его признание затрагивает моё сердце, потому что я не думаю, что со мной когда-нибудь будет всё в порядке. Я не говорю ему этого. Вместо этого, я приглашаю его войти. Он запирает за нами дверь, отпуская мою руку, и я вижу, как он выдыхает. Облегчение чётко видно на его лице.
— Не думал, что я тебя впущу? — Спрашиваю через плечо, когда иду на кухню. Я открываю морозилку и вытаскиваю бутылку водки. Хватаю стакан и наливаю себе выпивку, опрокидываю, а потом наливаю себе ещё.
— Я никогда не знаю, что ты собираешься делать. — Капитан снимает пиджак, бросает его на спинку дивана, когда закатывает рукава, раскрывая все те татуировки, которые я люблю. Я могла бы закрыть глаза и идеально их проследить.
— Это, должно быть, сводит тебя с ума. — Я возвращаюсь к дивану и сажусь. Я снимаю обувь, и это движение заставляет разрез моего платья открыться. Я смотрю вверх, чтобы увидеть взгляд Капитана на моих бедрах, прежде чем он быстро перемещается к моему лицу. Всегда джентльмен. До сегодняшнего вечера, когда я поцеловала его. Или он поцеловал меня? В тот момент было трудно понять. Я не могла сказать, с чего он начал, и я закончила. Я никогда не чувствовала себя такой связанной с кем-то, и мне было интересно, был ли секс таким.
— Нет, я просто всегда размышляю, какую Пейдж я получу. — Он подходит, чтобы сесть на другом конце дивана. Я разочарована, что он не садится рядом со мной. Прямо сейчас мне не помешало бы больше его прикосновений. Но разочарование превращается в удовольствие, когда он тянет мои ноги к себе на колени и растирает их. Боль от каблуков, которые я носила весь вечер, исчезает по мере того, как его большие руки захватывают мои ноги.
