Воспользовавшись моментом, Амадей запрыгнул на спину демона и срезав два гибких отростка на затылке, которыми попытался защитить себя обращённый, жнец по самую рукоять вогнал меч в голову монстра. Вырвав оружие из поверженного врага, Амадей, как и все присутствовавшие наблюдал затем, как тело обращённого превращается в прах словно сгоревшая бумага.
Огненный меч в руке жнеца распался на множество маленьких огоньков и развеялся по воздуху. После того, когда тело демона полностью сгорело о его существовании на внутреннем дворе говорило только разломанная колонна да перепаханная земля. Амадей поднял с травы шляпу и стряхнув с нее землю надел на голову, после чего повернулся к стоявшей невдалеке девушке. Сейчас она находилась в некотором замешательстве и шоке. Жнец вполне мог понять её состояние, ведь до её сознания только сейчас дошло понимание, что она чудом уцелела.
Такое происходит с каждым, кто в первый раз оказался в смертельной опасности и выжил. Во время боя разум не позволяет себе вольностей по поводу метафизических размышлений о жизни человека. Этим он займётся потом, а сейчас у него довольно примитивные цели, выжить и убить противника. У замершей девушки в мешковатом одеянии монаха похоже наступила вторая стадия, когда разум начал осмыслять всю опасность ситуации в которой она была несколько мгновений назад.
Состояние ступора у девушки длилось короткое время и этот факт Амадею понравился. По правде говоря сейчас он немного опасался за своё решение выбрать жнецом женщину. Никогда за всю его историю, арбитром не становилась женщина. У них слишком много эмоций, а в бою они только мешают. Хотя с другой стороны она скорее всего не протянет и нескольких месяцев. Разнообразных тварей сейчас становится гораздо больше и возможно она достанется кому-то из них, а не демону. В любом случае арбитром она пробудет недолго, а значит ему следует направляться к следующей крепости.
Приняв для себя решение, Амадей направился к девушке. Экзарх тоже не остался в стороне и его глаза пылали гневом, когда он посмотрел на неё. Будь его воля он немедленно бы выгнал её из храма, но она и сама уже уходит, к тому же теперь она арбитр и не подвластна его законам.
— Твоё имя? — обратился Амадей к девушке.
— Рена, — тихо ответила она.
— Как она здесь оказалась?
На этот раз вопрос был адресован уже экзарху. Гнев в его глазах утих, но не исчез окончательно, ведь теперь ему самому нужно держать ответ перед жнецом.
