— Предпочту.
— У меня есть условия.
— Какая неожиданность.
— Сущая мелочь, личные просьбы. Экс-командор получил особый режим питания и две комнаты вместо одной. Я ещё ни о чём для себя не просил.
— Уверен, вам перепадает что-то из монастырских теплиц, не менее таинственных, чем лаборатории Совета, а занимаемое вами жильё вызывает зависть — по свидетельствам очевидцев.
— Да, благодаря монастырю Агломерация на мне сэкономила.
— Чего же вы хотите?
— Чтобы Совет отозвал «успокоительное».
— После вашей бурной переписки с гражданами это неизбежно. Авторитет Совета не рухнет, но вам этого не забудут.
— Поэтому у меня есть второе условие: я, члены моего отряда и присутствующая здесь гражданка Бенедикта должны проходить осмотр только у господина Сифея. Если нужно, я назову его номер, но, полагаю, вы понимаете, о ком речь.
— Пусть будет так, если его кандидатура вас устраивает. Это всё?
— Нет. Я хочу иметь доступ к базе удалённых.
— Зачем? — господин Мариус поднял безволосые брови. — Обычная причина удаления из базы занятости — смерть гражданина. Отставка предусмотрена лишь для таких, как вы или я. Номера там хранятся тридцать дней, иначе база превратится в кодовый некрополь. На что вам данные покойников этого месяца?
— Мы оба знаем, что смерть — самая распространённая причина, но не единственная.
Господин Мариус посмотрел на командора странно, даже сочувственно.
— Хорошо. Пустите меня за ваш пункт связи и дайте лист бумаги.
Кампари освободил кресло и подвинул к господину Мариусу ручку.
«Не хочу отчитывать вас в присутствии стоящих нижу по рангу», глава Отдела писал быстро, без лишнего нажима, с неожиданно вычурными, залихватскими росчерками, «За то, что вы натворили, лишают должности и назначают психиатрическое обследование. Спишем инцидент на вспыльчивость и неверное понимание ситуации, но не думайте, что это станет правилом».
Командор пробежал записку глазами и посмотрел в экран. База удалённых была открыта.
— Полагаю, теперь я могу забрать госпожу Валентину и доктора Фидо.
— Забирайте, — Кампари махнул рукой, другой ладонью сминая лист.
— Было крайне любопытно увидеть вас во всей красе, командор, — Дик нарушила молчание.
Кампари сел на край стола и поднял ворот сюртука. Его знобило.
— Считаешь, переговоры провалены?
— Я имела ввиду избиение. Тебе плохо?
Он откинулся на спину и вкратце изложил ей события ночи, потом усмехнулся:
— Теперь тебя не так прельщает идея реальной власти в моих руках?
