— До лучших времён редко доживают. Насколько вам двоим надоело моё общество?
Дик понимающе ухмыльнулась:
— Пау этого щедрого предложения ждал ещё в сентябре. Думал, ты ради нас Валентину выставил.
Вечером 27о марта на экране командорского пункта связи мелькнуло оповещение: «Директор оружейного завода смещён с должности. Исполняющим обязанности директора назначен гражданин Грегориус (номер 4637298). Вопрос об утверждении или отклонении его кандидатуры будет решён в течение двух недель».
Кампари сорвался с места и поехал на завод, где услышал именно то, чего ждал и боялся.
— Мы все растеряны, — развёл руками гражданин Грегориус. — Нам не сообщили ни куда увели директора, ни в чём его обвиняют.
— Даже исполняющему обязанности не сообщили? — усомнился Кампари и помчался в Отдел Внутреннего Контроля.
— Почему вы принимаете судьбу гражданина Эребуса столь близко к сердцу? — поднял брови господин Мариус.
— Меня не могут не интересовать дела оружейного завода!
— Правду вы мне не скажете?
Кампари изобразил тяжёлую внутреннюю борьбу:
— Этот человек — мой друг.
— Не повезло ему. Именно ваш?
— Считаете, сейчас время это обсуждать? Скажите хотя бы, где он, — изображать отчаяние не пришлось. — Есть шанс увидеть его живым?
— Я не могу ответить на ваш вопрос.
— Когда на нижних ярусах заперли меня, — Кампари сам удивился вкрадчивости своего шёпота, — Валентина положила отчёт вам на стол. Не забывает ли она о таких мелочах теперь?
— Не забывает, — отрезал глава Отдела.
— Она здесь?
— Нет. Рабочий день окончен — уже уехала домой.
— Тогда дайте мне адрес. Из общей базы его изъяли, она же на особом положении.
— Вы не знаете, где она живёт? — изумился господин Мариус.
— Представьте себе. Да не собираюсь я бить её головой об пол! — процедил Кампари, с трудом не добавив: «Пуля между глаз — верней».
К десяти Юлиус сопроводил в Центр последних «тайных сторонников». Нижний ярус представлял собой забавное зрелище: Кампари объяснял ситуацию, стоя на стуле посреди залы, заговорщики жаждали оборонять Центр и брать штурмом контролёрскую башню, в углу подземелья Пау тренировался метать ножи, а командор старательно не смотрел в его сторону, чтобы избежать всеобъемлющего ужаса, по сравнению с которым давняя истерика на восточной стене представлялась состоянием райского блаженства.
— Надеюсь, контролёры отложат решительные действия до утра, — шепнул Фестус, когда Кампари слез со стула. — Наши клюют носами.
— А куда они денутся? — буркнул Феликс. — Отложат до первых поездов: они же пешком не ходят.
