— Равнозначненько, — кивнула я и выхватила спиртное из рук. — Для начала начнем с волос! Они мне были дороже.
— Не обманывай саму себя, Лебедева! — наставительным тоном упрекнула сестра и понесла свои сокровища в сторону ванной, а я поплелась за бокалами.
— Только обманывать и остается, — горестно вздохнула, дом больше не защищал от тяжелого черного неба, которое с какой-то неизбежностью заглядывало в окно.
***
Тина, весело напевая очередной хит русского попа, шагала по торговому центру. Руки ломило от тяжелых пакетов, но это была приятная тяжесть. Совсем скоро она поедет в отпуск! Ну, а если посмотреть на ситуацию немного иначе — домой к родителям. Валентине очень нравилось думать о поездке в родные края, как об отпуске. По этому поводу было куплено пару новых купальников и "так, по мелочи". Хотя, вес в пять килограмм мелочью назвать было трудно. И Валькин отец, дядя Миша, обязательно бы согласился с этим утверждением, увидь он выписку с банковской карточки дочери.
Внезапно песенка оборвалась, а девушка резко остановилась, прекратив свой ровный шаг. В кафешке, мимо которой как раз шла Тина, сидел её бывший Семён со своей новой подружкой-скелетиной.
Валентина так и заявила этой стерве в лицо, когда застала голубков в одной постели:
— Только одного не могу понять… — девушка потерла подбородок, оценивающе глядя на свою бывшую подругу Соколову, которая в этот момент испуганно куталась в простыни и пыталась прикинуться диванной подушкой, — …чем она тебя зацепила? — блондинка перевела взгляд своих синих, таких же как у Риты глаз, на пустое место, что еще пять минут назад было её парнем. — Наличием двухсот шести костей в организме? — справа что-то возмущенно заворочалось: — Ой, извини, Тань, — Тина картинно хлопнула в ладоши, — совсем забыла, что ты ребра удаляла, — без тени раскаянья добавила она, Рудневой сейчас хотелось переломать предательнице все оставшиеся ребра. — Двести четырьмя костями? — все тем же спокойным тоном поинтересовалась Валентина, хотя в её душе кипела ненависть.
— Тина, ты неправильно поняла… — начал Семен, однако быстро умолк под взглядом Рудневой. Девушка своим гневом напомнила ему карающую Немезиду, что пришла вершить над ним суд.
— Что же ты замолчал? А? — скучающе поинтересовалась Тина, разглядывая свежий маникюр. — Очень было бы интересно послушать твою версию об этом, — она сделала пас рукой в сторону изменников.
— Тина, — обратилась к ней подушка, — прости, просто мы люб…
