Неужели его так это заводит?
Натянутая ткань штанов подтвердила её мысли.
Морды, а не лица бесновались вокруг. Оскаленные зубы, сжатые кулаки, сверкающие глаза. Вдали за бортом тонул виртуальный корабль, а над головой трепетал на ветру черный флаг с черепом и скрещенными ножами. Он совсем больной, если потратил кучу времени на создание правдоподобного антуража…
«Джессика со стоном упала на окровавленную тигриную шкуру. Ранее полосатая красавица украшала каюту её мужа, а теперь валялась в грязи пиратской палубы. Такая же участь ожидала и Джессику.
Мозолистая ладонь схватила женщину за шею и перед её лицом показались зеленые атласные штаны пиратского капитана. Джессика зажмурилась, когда твердый предмет, натянувший ткань, скользнул по щеке. Пират дернул за пояс и штаны скользнули вниз.
— Смотри, красавица, какая пушка скоро выстрелит внутрь тебя. Это не жалкий стручок твоего мужа, это настоящая пиратская мачта! — расхохотался Бертран.
Джессика невольно взглянула на торчащий предмет и завизжала. Это не могло быть человеческим органом.
Не могло.
Скорее такое было присуще жеребцу Блеку из её конюшни. Едва ли короче её руки, с густой черной порослью и огромным свисающим мешочком у основания.
Пираты расхохотались, начали отпускать скабрезные шуточки, наслаждаясь страхом и ужасом Джессики».
— Смотри, красавица, какая пушка скоро выстрелит внутри тебя. Это не жалкий стручок твоего мужа, это настоящая пиратская мачта! — сказал мужчина, когда повторил действием слова невидимого чтеца.
Кацуми мрачно взглянула на торчащую «пушку». Да уж, размер как из книги. Но то была фантазия, в ходе которой она представляла Иона Фалькона и его тридцать четыре сантиметра в эрегированном состоянии, а сейчас… Ион явно не был лидером среди самых длинных достоинств.
— Взвизгни, — требовательно сказал мужчина.
— Чего?
— Я говорю — взвизгни! Как в книге.
— Не буду, — пробурчала Кацуми.
Она уже приготовилась получить новый удар током, когда заметила, как напрягшийся орган начал опадать.
Неповиновение его расслабляет?
Тут же последовало наказание. Кацуми завизжала от боли, когда удар током превысил прошлые в несколько раз.
Когда же она смогла дышать, то «мачта» мучителя снова обрела былую твердость и покачивалась перед глазами женщины, как голова танцующей кобры.
— Не сопротивляйся и тебе не будет так больно, — сказал мужчина.
Ей показалось, или в самом деле в его голосе промелькнули нотки сострадания? Как такое может быть? Кацуми подняла глаза к его лицу, но оно было бесстрастным.
