— А я чем могу помочь, Марк? — смотрю пустым взглядом в окно. — Меня держат тут уже два года. Колют лекарствами, которые превращают меня в безвольный овощ. Выводят гулять один раз в день. Кормят по расписанию и пичкают лекарствами.
Марк молчит. Переваривает полученную информацию. Вижу, что я его озадачила.
— И при всём желании, я не могу отсюда сбежать. Кругом охрана моего… отчима, — на последнем слове я запинаюсь. Не могу говорить об этом человеке без страха в голосе. — Каждый мой шаг отслеживают и докладывают о нём ему. Каждый шаг. На окнах решётки.
— А сейчас нас слушают?
— Нет. Здесь нет камер. Это единственное место, где я могу чувствовать себя в безопасности. Марк, — я с силой вцепляюсь в плечи Марка. С надеждой вглядываюсь в его лицо. А что если он мне сможет помочь? Вытащить из этой клетки. — Марк, — шепчу, — забери меня отсюда, молю тебя. Я больше не могу здесь находиться. Не могу, — снова истеричные нотки в моём дрожащем голосе. — Ещё хоть один день и я не смогу больше…
Марк обнимает меня. Начинает мягко поглаживать меня по спине и волосам, раскачиваясь из стороны в сторону.
— Я знаю, что я тебе никто. Знаю, что ты не обязан мне помогать. Но…
— Я помогу. Я попытаюсь помочь, чем могу, Милена. Я тебе обещаю.
— Даже если придётся жениться на мне? — вскидываю резко голову и впиваюсь цепким взглядом в его лицо.
— Даже если придется жениться, — выдыхает Марк с какой-то обречённостью в голосе.
— Правда? — жалобно, с неверием. — Ты действительно готов сделать это для меня? Ты ведь можешь уйти, оставить меня здесь и жить спокойно собственной жизнью, — шепчу, пальцами цепляясь за его плечи и бегая глазами по лицу, выискивая признаки лжи. — Ты, правда, готов всем пожертвовать ради меня?
— Правда, — Марк отводит волосы с моего лица, улыбаясь грустно. — Не знаю, во что это мне выльется, но я готов. Как-никак ты должна стать моей женой. А что там супруги обещают? И в горе, и в радости? — подмигивает и улыбается. — Значит, твой отчим уже знает о моём прибытии в Германию, как и мой дед, скорее всего, — задумчиво говорит он.
Киваю, сжимаясь в комочек от страха.
— Одевайся и собирай только необходимые вещи, — велит парень, поднимаясь с пола и помогая мне встать.
— Зачем? — я даже поверить не могу, что парень собирается меня забрать.
— Ты же просила меня тебя отсюда забрать. Собирайся, — мои глаза расширяются в изумлении.
— У меня нет вещей здесь. Только сорочка. Все вещи у меня забрали и выдают только тогда, когда на прогулку выводят, — в груди поднимается волна радости.
