Он втащил её обратно, спрыгнув со стены на помост. Мэг опомнилась, придя в себя от липкого страха, и тут же на неё обрушилась лавина гнева. Она кинулась на Ральфа, колотя его кулаками.
- Ненавижу тебя! Ненавижу!! Не-на-ви-жу!!! – била она его в грудь. Но Ральф не останавливал её, с ухмылкой наслаждаясь её злостью.
- За что? – лишь спросил он.
- За то, что ты бесчеловечный монстр! Дикий, жестокий зверь! Самоуверенный сатрап! Чудовище!
Ральф схватил её за руки, зажимая в плотное кольцо, слегка приподняв от земли, так что Мэг даже не могла пошевелиться. Она могла лишь смотреть в это лицо.
- А теперь слушай меня! Это наш мир и такими мы есть, зверь в каждом из нас. Я лугару, женщина! Князь клана оборотней! – зарычал он. - И я никогда не стану таким испуганным белым пушистым и большеглазым зверьком, как ты! Нужно принимать меня таким и не будить понапрасну во мне мою свирепую ярость, не плевать мне в лицо свои колючие словечки, потому что зверь – это моя природа! И не тебе меня в этом упрекать, называя монстром. Здесь наши правила и наши законы, мы пьём кровь и выпускаем своего зверя в полнолуние, и мне здесь решать, когда тебе можно умереть! И ты льстишь мне, когда называешь диким и жестоким зверем, потому что это не моя вина – это моя суть! Мы созданы такими, и имеем право жить! Это в вашем мире мы чудовища, подлежащие истреблению, а здесь мы с тобой меняемся местами. А теперь поговорим о главном, - Ральф быстро разжал руки, и от неожиданности она рухнула прямо на помост. – Нам придётся начать всё с начала, только теперь ты не должна ненавидеть меня! – как бы между прочим, уже спокойно, заявил он.
До Мэг дошел смысл его последних слов, и она истерически захохотала.
- Боюсь, мне придётся пить слишком много мьячи, - выдавила она сквозь слёзы.
- Но ведь некоторых лугару ты называешь своими друзьями, ты не испытываешь к ним ненависти. – Совершенно серьёзно произнес он.
- Потому что не все лугару чудовища. Они умеют уважать жизнь, умеют жить со своим зверем в согласии, у них есть сердце, а в нём человеческое тепло. Они не унижали меня, мы научились принимать друг друга. Войт пытался выставить мне ваш мир не с ужасной стороны, а с лучшей, если её можно так называть.
- Потому что своим ужасом он считает только хромую ногу! Ты научилась принимать их такими, какие они есть? А ты видела своих друзей в полнолуние? Нет? Тогда не нужно рассказывать мне о чудовищах! – нервно возразил Ральф.
