Авель чувствовал себя очень странно. Его сознание будто пыталось впасть в спячку, но время от времени просыпалось и выдавало какие–то абсурдные мысли. Время шло, а эффект нарастал и ненормальные мысли крепко засели в голове Авеля. В один момент ему показалось, что кто–то шепчет ему, он прислушался и начал слышать слова.
— Конец…нечего поделать…вечность…заточение…тишина. — таинственный голос был совсем рядом, но Авель никак не мог определить его местоположение.
Если бы рядом был кто–то другой, он бы указал эльфу на его руку, которая скребла камень и издавала звуки, которые больное сознание Авеля складывало в слова. Но здесь был только он и никого больше.
Самым радостным моментом с самого заключения стало солнце, появившееся над колодцем. От этого Авель впал в подобие паники смешанной с радостью. Этот безумный коктейль действовал довольно долго, но в конце концов эльф успокоился и сел на своё привычное место.
Теперь Авель не был обременён переживаниями. Он просто слушал шёпот, который становился всё чётче. Мысль о том, чтобы поговорить с этим голосом у Авеля не было, зато по сравнению с первой половиной заключения, стало не так грустно. Нет, эльфу всё ещё было скучно, он неделями не двигался, но как он заметил, ничего серьёзнее затёкших конечностей он не заработает.
Время шло, солнце продолжало свой гнусный путь, а разум эльфа продолжал меняться. Конечно же сам Авель изменений не заметил, но те были видны невооружённым глазом. Иногда что–то щёлкало в его мозгу и руки сами сжимались в кулаки, а на лице появлялся угрожающий оскал. Картина эта сильно контрастировала с его интеллигентным нарядом и из–за этого пугала ещё больше.
Так же незаметно подкрался голод с жаждой. Это была бы ужасная пытка, если бы такие мелочи ещё волновали Авеля. Полное безразличие к собственным ощущениям укоренилось на постоянной основе.
Последнее время заточения Авель не помнил, но хорошо уложилась в его памяти картина того, как колодец начал заполняться водой, а его стенки стали обычными. Держась на плаву, эльф постепенно поднимался всё выше. На его лице не отразилась ни одна эмоция, но внутри всё бурлило.
Когда вода подобралась к самому краю, Авель рыбкой выпрыгнул из злопастного колодца и довольно болезненно приложился подбородком и камень. Но до этой боли ему не было дела. Он на свободе!
Неожиданно сзади подкрался карлик. Да, тот самый уёбок, что подставил его!
— Так, господин Азазель сказал, чтобы я дал тебе, сломленному после года заточения, ничтожеству немного еды и пинком выпер отсюда. И да, чтоб больше сюда не совал свой паршивый нос, уродец. — с невиданной до этого, наглостью заговорил горбач.
