— Так точно. Я не вижу другого способа восстановить лицо. А пока мы не знаем, как эти люди выглядели…
— Не объясняй, понимаю. Только одно не нравится мне во всем этом. Если вдруг найдутся родственники.
— А что родственники? После того, что сделали с несчастными, тела все равно придется выдавать в запечатанном гробу.
Генерал задумался.
— Он прав, — сказал Терпухин. — Надо знать, как выглядели жертвы при жизни. Может, найдется какая-нибудь фотография. Может, еще зацепка всплывет.
Макаренко понимающе кивнул:
— Это понятно. Но, прямо скажем, неординарный подход к предмету. Ладно, Сергей. Зайдешь ко мне после обеда с документальным запросом на проведение экспертизы такого рода. Я завизирую, чтоб потом не получилось, что ты самодеятельностью занимался.
— Спасибо, товарищ генерал, — сказал Ревякин.
— Теперь послушай меня ты, Юрий. Я тебя сюда позвал, чтобы ты помог Сергею наладить разговор с кавказцами. Я же прекрасно помню, как к тебе относилась их братия. Вот и помоги. Только, если можно, без смертоубийств. В прошлом году тебя отмазали. А вот в этом, если вляпаешься, не получится. Ты меня понимаешь?
— Понимаю, конечно. Но со своей стороны надеюсь, что за пай-мальчика вы тоже меня держать не собираетесь. А то я сразу домой поеду.
— Не собираюсь. Только не надо вести себя как дознаватель из гестапо.
— Постараюсь.
— Вот и прекрасно, — сказал генерал. — У вас вон чай закипает. Приятного аппетита.
И он вышел вон из кабинета, не дожидаясь приглашения к чаепитию.
— Вот такой он суровый, наш генерал, — проворчал Атаман.
— Ну, по-моему, он на все сто процентов прав, — пожал плечами Ревякин. — Я тоже надеюсь, что ты никому ничего не оторвешь и не сломаешь.
— А это уже как повезет, — рассмеялся Терпухин.
— Я не шучу, — нахмурился Ревякин.
— Ты не поверишь, но я тоже не шучу, — отозвался Атаман. — И если понадобится, я не только головы — я все им поотрываю.
Чайник звонко щелкнул выключателем. Ревякин снял его с подставки, разлил кипяток по чашкам, придвинул к Юрию коробочку с заварочными пакетиками.
— Утопленнички, — засмеялся Атаман.
— В смысле?
— Да вот этот мусор в бумажке — утопленнички. Я их всегда так называю.
— Я и не сомневался, что ты очень добрый человек, — усмехнулся Ревякин.
После чая они отправились в морг.
2.
Их встретил бессменный Михаил Эрихович.
— Вот, познакомьтесь, — сказал Ревякин. — Этот человек будет мне помогать в расследовании.
— Здравствуй, Миша, — сказал Терпухин.
— Мы знакомы, — ответил эксперт, игнорируя приветствие Атамана. Видимо, большой любви к Терпухину он не питал.
