ЗИМА[ЛЕТО]. Книга 2 | страница 71

И ведь ему почти удалось выполнить задание! Мирослав как раз общался с диджеем, а одетые в кожаную сбруйку девочки в «клетках» рядом разминались, лениво дрыгаясь под ритм, бьющий из колонок. В этот миг он боковым зрением заметил, что их снимают.

Почему-то стало неприятно, что статью могла прочитать Ольга. Она, конечно, поймет, что это подтасовка, но люди считают иначе. И так они теперь замазаны после телевизионного скандала.

— Поп, куда его? — еще раз тряхнул засланца Зимин.

— Ты чегой-то перемудрил, — сказал зам. — Подержать, покормить да отпустить после банкета. Мы же не звери.

— Заявит, сука, — пробасил один из бойцов, который держал под руки пленного.

— Не заявит, — мягко, ласково сказал Зимин и наклонился, взглянув прямо в бегающие глазки папарацци. — Он же не дурак, да? Ну, ошибся человечек, бывает. На первый раз простим.

— Да-да, — зачастил журналист. — Да, я не специально, я так… Я ничего!

— Ну, вот и ладушки. Пакуйте его.

Ольга дома ждет. Отлично! Что-то он соскучился.

— Эй, а камера? Камера-а? — тоскливо провыл папарацци, когда его уводили.

— Кстати, да, — запоздало сообразил Зимин и велел Попову: — Хорошо, что напомнил. Отдай Крагину карту памяти из фотоаппарата. Вдруг там еще что-нибудь интересное. Удостоверение тоже. Все, я пошел.

С утра Зимин изучал бумаги, которые юрист принес на подпись, а после обеда с этим говнюком общался. В качалку уже не успевает, так что прямым курсом домой. Поест уже там, и будут собираться на прием, будь он неладен.

Дело доктора Гладышева, составленное службой безопасности и напрочь забытое, так и осталось лежать в сейфе. До поры, до времени.

Ильхан Ибрагимов собирался на светский раут. Еще никогда он так тщательно не брился второй раз на дню, не подбирал костюм и галстук.

«Черт! Словно на свидание собираюсь», — удивился он и еще раз оценивающе взглянул на себя в зеркало.

Он думал о чужой жене. Мысли то и дело возвращались к ней. Ольга. Ради нее он предал старую дружбу просто потому, что захотел сделать ей приятное. Борис Летков заслужил это, потому что посмел ее обидеть.

Нельзя так с женщиной, нельзя. Тем более с дочерью. Всему есть предел.

У олигарха сносило крышу всякий раз, когда он ее видел. Простое прикосновение к руке при встрече, короткое и мимолетное, заставляло его напрягаться. Он, как охотник, выслеживал дичь. Приходили на ум странные мысли, и казалось, что он сходит с ума. Иначе зачем бы он на полном серьезе размышлял, как избавиться от ее мужа? Соблазнить ее, отбить — или его убить. Бред. Сейчас не лихие девяностые, а он не «браток», как Зимин. Хотя… Нет.