ЗИМА[ЛЕТО]. Книга 2 | страница 186

— Хватит так хватит, — ухватил Зимин ее за руку и потянул на себя.

Они оказались так близко, что ощущалось чужое дыхание. Глаза в глаза. Ольга тонула в этой полночной синеве.

Поцелуй. Глубокий, взрослый, всепоглощающий. Бесстыдный.

Объятия. Шероховатые, горячие мужские руки на груди, талии, бедрах. Бесстыдные ласки между ног, где уже влага. Она хочет его. Ждет его и жаждет, сгорая от нетерпения.

— Ох… Слав!

Неловко выпутываешься из сорочки. Так хочется уже коснуться, поцеловать, ощутить солоноватую от пота кожу. Быстрее, быстрее…

Останавливаешься. Повязка у него на груди. Как же быть?

Не все ли равно.

— Слав…

— Давай.

— Слав, — шепчешь ему куда-то в грудь, в живот.

Хочешь, хотя бы так. Раз не получится иначе.

Просто быть вместе.

Прокладываешь дорожку из поцелуев — и ныряешь вниз, туда, где он уже напрягся, готовый к бою. Коснуться, погладить, провести рукой по члену сверху вниз — и обратно. Услышать стон. Посмотреть наверх и встретиться взглядами снова.

— Ты поэтому не спал?

Осознание.

Собственный голос кажется сорванным, хриплым и странно низким.

— А ты? — спрашивает он в ответ.

Не отвечаешь. Щеки горят то ли от стыда, то ли от возбуждения. Соски невольно напрягаются. Внутри все пульсирует и скручивается в тугой узел от желания.

Целуешь снова — уже там, где гордо вздымается его орудие. Лизнуть украдкой живот, где начинается дорожка из темных волос, и его пресс сразу как каменный. Пальцы мужчины впиваются в простыни.

Бросаешь украдкой взгляд. Смотрит, ждет… И вдруг подхватывает и переворачивает.

Падение навзничь. Он уже сверху. Давит всем весом, целует до одури, до изнеможения. Губы горят от его жестокой ласки.

— Оль. Хватит уже этой …ни. Сколько можно?

— Дурак.

— Иди ко мне.

Она и не уходила. Ольга здесь, с ним, навечно, навсегда. Обхватывает ногами в замок и принимает в себя. Толчок. Медленно, неспешно он входит в нее до упора, растягивая и наполняя ее целиком. Кажется, что уже слишком, что больше не можешь, хватит, но вот он уже весь внутри.

Все-таки она была не готова к такому.

Он понимает. Чувствует ее отклик, когда она резко сжимается. Мужчина медлит, дает ей привыкнуть, и только потом продолжает. И так же медленно, неспешно выходит. И опять, еще, раз за разом, пока она не расслабляется, принимая его. Слушает. Движется в том же ритме. Вскидывает навстречу бедра. Отвечает. Стонет под ним.

— Слав…

Самое сладкое — вырвать из нее этот стон. Обладать ею. Знать, что она только его. Жестко т…ть, пока она не выгнется, не откинет шею назад. Целовать шею и грудь, оставляя следы на коже.