Терекс придерживает платье на моей талии, пока я снова колеблюсь. Это просто смешно. В конце концов, мне придется расстаться с мехом.
Я делаю глубокий вдох и сбрасываю мех, стоя перед ним с обнаженной грудью и дрожа, как лист.
Его взгляд не отрывается от моего лица, но он улыбается.
— Храбрая самочка, — говорит он, и я чувствую, как мои щеки краснеют, когда он помогает мне натянуть платье. Он осторожно развязывает мою перевязь, и я натягиваю платье на грудь, пока он стягивает его сзади.
— Это платье подойдет к твоей перевязи, но руки останутся обнаженными. Я найду тебе плащ, чтобы ты не замерзла.
На плечах это платье держится за счет толстых завязок, и Терекс аккуратно, чтоб не потревожить мою, завязывает их, а затем закрепляет мою перевязь.
Платье слишком длинное, оно волочится по полу, и Терекс хмуро смотрит на него, вытаскивая нож. Я делаю шаг назад и чуть не спотыкаюсь, но он хватает меня за здоровую руку и хмуро смотрит на меня.
— Что ты делаешь? Осторожней.
— Ты не можешь его порезать, Терекс, — шиплю я. — Это чужое платье.
Он улыбается мне.
— Одежда была подарена для наших новых самок, — говорит он. — Мы все заметили разницу в размерах между нашими людьми и вашими. Никто не ждет, что ты наденешь платье, в котором можно споткнуться.
Я прикусываю губу, но позволяю ему срезать лишнюю ткань по низу платья. Я уверена, что его можно было бы подшить, но сейчас я не могу этого сделать, и я никогда не жду, что кто-то другой сделает это за меня. Эти люди, найдя нас в грязных, рваных пижамах, немедленно предложили нам воду, еду и чистую одежду.
Терекс использует свой нож, чтобы грубо отрезать нижнюю часть платья, которая падает на пол, потом помогает мне надеть туфли. Встает и одобрительно кивает.
— Спасибо, — говорю я.
Из его горла вырывается рык, и он наклоняется вперед, одна рука тянется к моим волосам, чтобы удержать меня, когда он сминает мои губы своими.
Я испугано вздыхаю, и его язык немедленно находит мой, завоевывая мой рот, как воин, которым он и является.
На вкус он как ягоды и ощущение, словно я в раю, его объятия надежны и крепки, когда он меня словно баюкает в своих руках, пока он нежно целует меня. Его губы играют, заигрывают с моими, пока я робко не целую его в ответ, мое тело становится податливым, когда я сжимаю его рубашку, притягивая ближе здоровой рукой.
Терекс стонет, его рука находит мою поясницу, когда он притягивает меня ближе, и мои колени слабеют от ощущения его твердого и великолепного тела.
