– Макс, скажи ему, чтобы он замолчал! Он не должен комментировать наши с тобой отношения, – потребовала Элла.
– Тебе не следует все принимать на свой счет. Тем более, что между нами уже давно нет никаких отношений, – равнодушно проговорил Макс, наконец-то обратив на нее внимание. Элла резко вскочила, опрокинув на себя бокал с красным вином. На черном атласе растеклось мокрое пятно.
– Милая, успокойся, – мягко и вместе с тем категорично произнес мужчина с южным загаром на лице и в белом смокинге, предотвращая назревающий скандал. – Ступай в дом, переоденься.
Он по-отечески взял Эллу под локоть, проводил в дом. Вернулся к столу.
– Ты же знаешь, она все еще в тебя влюблена, – обратился он к Максу, заняв место девушки. – Не сердись на нее.
– Я не сержусь. И хватит приплетать сюда любовь. Я нужен твоей сестре, как ручной тигр – арабскому шейху. Для подтверждения статуса.
Торжественная часть праздника проскользнула незаметно для Шерил. Он нее никто не ждал официальных поздравлений юбиляру. И им с Пашей пришло в нетрезвую голову, во время, пока все желают имениннику здоровья, потому что все остальное у него есть, пройтись пешком до ближайшего киоска мороженного. Ближайший киоск оказался в полутора километрах, возле дачного общества.
Душные сумерки застигли их уже на обратном пути. Шампанское выветрилось из головы Шерил. Она прибавила шагу, торопясь вернуться в усадьбу. Предупреждение Макса, держаться рядом с ним, молоточком застучало в трезвой голове.
Летняя ночь вступала в свои права. По всему двору зажглись разноцветные фонарики, разгоняя темноту и делая ее еще гуще там, куда не потрудились провести свет. Музыка гремела на весь огромный участок. С наступлением темноты ленивое официальное торжество плавно перетекло в не скучную вечеринку. Гости под хмельком танцевали, не доходя до площадки. Мужчины скинули строгие пиджаки и расслабили галстуки, девушки, кто посмелее, отплясывали босиком. Шерил нашла взглядом Макса в компании незнакомых ей мужчин, убедилась, что и он заметил ее. Ни взглядом, ни жестом не высказал своего недовольства. Девушка успокоилась.
Паша протянул ей очередной бокал с шампанским.
– Идем танцевать?
– Идем.
Дощатый настил чуть пружинил под десятками танцующих ног. Музыка гремела, не позволяя разговаривать с партнером. Немые улыбки, жесты и мотание головой были способом общения. Если же желание что-то сказать распирало, приходилось кричать это в ухо собеседнику, практически прикасаясь к нему губами. Павел дважды наклонялся к Шерил, произнося какие-то неважные слова. На третий раз, Шерил уклонилась. Она заподозрила, что дело не в содержимом незначительных фраз, а в самом процессе их доставки до ее ушей. Долгий вечер начал утомлять. Шерил сошла с площадки. Ноги немного гудели от прогулки и танцев.
