– Не стоит так явно демонстрировать свою радость от возможности безнаказанно причинить мне боль, – устало проговорил он, не раскрывая глаз.
– Я была бы рада еще больше, если бы вместо ваты держала раскаленный прут.
– Тебе бы не понравилось. Некоторых начинает выворачивать наизнанку от запаха горелой человеческой плоти.
– Откуда тебе знать? – с подозрением спросила Шерил.
– Видел, – коротко отрезал Макс.
– Ну, вот и все, теперь ты обязан мне жизнью, – произнесла Шерил, стянув края раны пластырем и полюбовавшись на свою работу. Макс оказался послушным пациентом. Не жаловался на боль, не шевелился и самое главное – не комментировал ее действий. За все время он не произнес не единого слова, даже когда она ошиблась, и случайно ткнула его острым концом ножниц, срезая уже не нужный медицинский шов. Только сейчас Шерил заметила, что это была не единственная рана. Поясницу пересекал тонкий рубец, а на талии с правой стороны спины был овальный след, размером с двухрублевую монету. Макс перекатился на спину, такой же шрам, только чуть больше, был и на животе. Будто его проткнули толстой спицей. Шерил не сдержала интереса:
– Тебя пытались насадить на вертел?
– В меня стреляли, – устало ответил Макс. – Шерил, я не спал нормально несколько дней. Еще мне пришлось искать тебя по всему городу и отбивать машину у дебилов. Поэтому перестань меня допрашивать и иди спать. Сегодня твоя комната напротив кухни.
– Как скажешь, – Шерил, быстрей молнии, выскочила из спальни.
Кажется, этой ночью мне не придется терпеть грязные домогательства, с облегчением подумала она, а завтра я что-нибудь придумаю. Может, его кто-нибудь прикончит, судя по всему, врагов у него не мало. Она еще долго крутилась в постели гостевой спальни, пытаясь разобраться в своих чувствах. Почему-то стена абсолютной ненависти, которую она возвела по отношению к Максу, дала трещину.
***
– Кофе? Омлет? Бутерброды? – поинтересовался Макс у Шерил, стоило ей показаться на кухне, залитой утренним светом. Волосы в беспорядке лезли в лицо, Шерил привычным движением заправила их за ухо. Прищурив заспанные глаза, она уставилась на него. Макс, обнаженный по пояс, стоял у плиты и жарил яичницу. Чисто выбритый, с еще мокрыми волосами после душа, он выглядел как на картинке модного журнала. Слой из пластыря по-прежнему был на его спине.
– Буду кофе. Сливки есть? – ответила Шерил, с трудом отведя от него взгляд. Раньше она не замечала за собой такой тяги к рассматриванию мужских торсов.
