Гигантские глиняные големы сновали по коридорам из книжных полок, ведомые приказаниями алхимиков. От стальных големов с недавних пор было решено отказаться — хоть они и были быстрее глиняных, но их лязг мешал читать.
Повелитель Грандюмор сидел на витающем в воздухе стуле с мягкой красной подушкой. Сосульчатый кристалл крепился снизу под сидушкой и сиял голубовато–зеленным светом. Взгляд карлика кочевал между несколькими открытыми книгами, лежащими на широком и низком столе. Пальцем одной руки алхимик водил по черным строкам написанным на пожелтевшей бумаге, пальцем второй — водил по воздуху, перемещая стул.
Сбоку не спеша пришагал голем, несущий в широченных лапах стопки книг, некоторые из которых были больше самого Грандюмора. Глиняный гигант неуклюже плюхнул книги на стол, заставив карлика подпрыгнуть от неожиданности.
— Осторожнее дубина! — выругался алхимик, угрожая громадине своим крючковатым пальцем.
Голем открыл пасть и что–то нечленораздельно промычал, после чего зашагал прочь.
Со дня, когда Грандюмор впервые увидел те следы в хранилище башни Иисендаля, мысли повелителя Красного Камня начали одолевать постоянные сомнения. Он совершенно не любил, когда появлялось то, чего он не понимал и не мог объяснить, ибо это нечто могло угрожать его жизни. А жизнь свою Грандюмор любил больше, чем что либо, не зря же он сотворил для себя бессмертное тело.
Попытка запросить помощи у Витольда не увенчалась успехом, это означало, что ему придётся самостоятельно готовиться к защите от неизвестного врага. Ведь если погибли магистры Штормового Ветра, что мешает, скажем, заявится этому вору в библиотеку Красного Камня, в которой хранилось в разы больше интересных вещей, нежели в башне и по пути прикончить кого–нибудь. Например самого Грандюмора.
Рассуждая подобным образом, алхимик все больше отдавался параноидальным мыслям и все рьянее начинал искать ответы на свои вопросы. Что за камень выкрал оборотень? Кто такой этот оборотень? Может ли он являться истинным сыном Богини Смерти? В памяти витали обрывки фраз, вычитанных сотни лет назад, о сущности истинных некромантов, способных принимать пред взором человека любое обличие. «И лишь священное белое пламя может показать истину: человек пред тобой или порождение Тьмы» вспоминал Грандюмор.
Просидев долгие часы за изучением фолиантов, повелитель наконец обнаружил кое–что интересное. Из сотен различных обрядов алхимик чисто интуитивно выбрал тот, который показался ему наиболее близким к тому, что он искал.
