А она ранняя пташка.
Удивленно подняв брови, негромко спросила:
— А чего ты так рано, Лен?
Девушка вздрогнула, хотя я специально понизила голос, дабы ее не испугать. Видимо, не ожидала моего появления. Оторвав от монитора взгляд цвета неба в грозу, посмотрела на меня поверх толстых очков, сухо ответила:
— Выполняю поручение Лизаветы Михайловны.
— Это она попросила тебя так рано прийти? — заинтересовалась я, щелкая по кофемашине и подставляя сразу две чашки ― для себя и Ленки.
— Нет, — коротко ответила, как отрезала, она.
— Тогда, какие-такие поручения ты выполняешь? — хмыкнула, встала возле нее, глянула поверх ее плеча и изумленно присвистнула.
Оказывается, исполнительная Ленка, просчитав родительницу наперед, составляла новый рабочий график, включая в него приезд гостей. Походы с ними по ресторанам и филиалам фирмы. Встречи с поставщиками и клиентами. И даже смогла впихнуть коротенький отдых, аж через неделю.
— Да-а, — пораженно протянула я, во все глаза глядя на уж очень плотный график маман. — Если не спать, то можно еще несколько встреч поставить. Спать, как я понимаю, она вообще не будет?
Ленкины пальцы замерли, и она, подняв голову, так посмотрела мне в глаза, что я даже вздрогнула, передернув плечами.
И откуда у столь юной девушки взгляд цербера, а?
— Вы бы, Илария Владимировна, не паясничали, — сухо отбрила меня эта мелкая коза. — Да не в отпуск сматывались, а помогли бы Лизавете Михайловне в этот нелегкий период.
— Сматывались? — прыснула смешком. — Ого, ты даже такие слова знаешь. Да ты не такой уж и сухарь, Ленка, как я думала.
На удивление, я даже не обиделась на ее тираду.
Наоборот, мне показались ее слова смешными, а еще заботливыми.
Что-то было такое в голосе Леночки, что заставляло меня думать о ней и ее словах именно в таком ключе.
По-дружески ткнув недовольно сопящую девушку в бок, поставила перед ней чашечку кофе и сама отпила глоточек, присела на рядом стоявший стул и замерла, чуть не выплюнув кофе обратно.
Растерянно хлопнув глазами, с недоумением посмотрела на снова склонившуюся перед монитором Ленку.
Я даже не обиделась на то, что она назвала меня полным именем. Да что там, даже и тени раздражения не было. Хотя, когда меня так называла мама и Алинка, бесилась и нервничала страшно.
Девушка, заметив мой ошарашенный взгляд, недовольно буркнула:
— Что?
— Н-ничего, — заикнулась, сглотнув. Решила подумать об этом после или вообще забыть. Подумаешь… — Совсем ничего. Так, что там у нас по графику, Лен?
