— ПРОСЫПАЙСЯ! ВСТАВАЙ!
Акана и не подозревала, что в жилах Даннов течет кровь Баньши. Когда звон в ушах прекратился, она обнаружила, что ее пригвоздил к кровати злой гибрид полу-Сидхе полу-лепрекон. Его сапфировые глаза потемнели почти до черноты, а рыжевато-светлые волосы торчали в разные стороны. Губы Шейна были плотно сжаты.
Как и ее ноги.
— Это действительно было необходимо? — низкий, спокойный протяжный голос Шейна звучал приглушенно из-за остатков сна и раздражения.
Ему удалось схватить запястья Аканы и прижать их к кровати над ее головой, чего она не осознавала до тех пор, пока не попыталась оттолкнуть его.
— Да.
— Ты считаешь, что будить человека выворачиванием соска вполне уместно?
— В определенных обстоятельствах, да.
На лице Шейна появилась настоящая злая усмешка.
— Тогда я уверен, что ты поймешь, почему я нахожу столь же уместным это.
Глаза Аканы широко раскрылись, когда Шейн наклонился, захватывая ее губы в поцелуе, который угрожал раздвинуть ее ноги. Прежде чем она сумела остановить себя, ее губы приоткрылись, впуская его внутрь. Шейн немедленно воспользовался преимуществом, толкнувшись языком в ее рот с интенсивностью, которая говорила о том, как он будет вонзать член в ее тело. Когда он овладеет ей, то не оставит никаких сомнений в том, с кем она была и кому принадлежала.
Акана ощутила его вкус — яркий, насыщенный и пряный. К подобному вкусу было легко пристраститься. Шейн обнял ее и каким-то образом углубил поцелуй. Акана поймала себя на том, что с наслаждением вдыхала его запах и пробовала на вкус. Твердый член толкнулся ей в живот. На краткий миг безумия она позволила своим бедрам раздвинуться.
По какой-то причине Шейн не воспользовался подразумеваемым приглашением. Вместо этого поцелуй стал более нежным, превращаясь во что-то большее, чем просто потребность, во что-то сильнее, чем просто голод. Нечто начало покалывать и щекотать ее кожу, словно снежные феи, холодные и нежные. Акана рискнула открыть глаза.
Золотые и зеленые искры плясали в воздухе вокруг них. Половина Сидхе этого сукиного сына пыталась провернуть Заявление.
Прежде чем Акана успела оттолкнуть Шейна, он прервал поцелуй.
— Черт возьми, девочка, — он застонал, прижался лбом к ее лбу и стал двигать бедрами, скользя членом по шелку ее пижамных штанов. — Просто… черт.
— Слезь с меня.
Шейн удивленно моргнул, потрясенный этими резкими, рычащими словами.
— Акана.
— Я не твоя проклятая богами пара, Шейн.
