Моментально стало сложно, куда менее решительно и куда более тошно… И еще хуже, когда Богдан, оставивший чемодан в коридоре, зашел на кухню, пересек ее в пару шагов…
— Привет, солнце. Пахнет как! — обнял, явно планировал губы поймать, но получил доступ только к щеке. Не обратил на это внимания, руки скользнули с талии ниже…
— Богдан, подожди… — Даша перехватила, попыталась остановить.
— Да, ты права, Дашка. В душ сначала схожу, а потом…
И он вроде бы прислушался, но нашел объяснение ее просьбе в «корзинке нормальности». Там, где искать уже не было никакого смысла, просто он пока не в курсе.
— Хорошо, а я пока… — Богдан не дослушал. Развернулся, из кухни вышел. Даша краем уха уловила, как чемодан открывает, достает оттуда что-то, потом идет в сторону ванной… Рассказывает о чем-то, смеется, вроде бы даже вопросы какие-то задает, но не особо беспокоится из-за того, что ответов-то нет. Понятия не имеет, что Дашка снова взяла нож, что пытается дорезать злосчастный помидор, на сей раз уже полноценно трясущимися руками.
А все потому, что, кажется, переоценила свои силы и теперь совершенно не знает, как сказать. Как сердце разбить.
* * *
— Дашуль, это очень вкусно! Просто очень!
После душа Богдан вернулся на кухню, где на столе его уже ждала отвлекающая тарелка. На двоих Даша не накрывала — у самой кусок в горло не полез бы.
Богдан же был слишком бодр и счастлив, чтобы обращать на это хоть какое-то внимание.
Сел за стол, по мокрым волосам провел, собирая влагу, наколол на вилку кусок мяса, в рот забросил.
— Приятного аппетита, — Даша же только улыбку из себя вымучила, когда он оглянулся на нее через плечо, подмигнул.
Отчего-то очень хотелось разозлиться на него. За то, что настолько глух к ее сомнениям. Что не видит изменений. Что за проведенные врозь дни даже не попытался выяснить, все ли у них хорошо и что вообще значило ее поведение в машине. Очень хотелось, но не получалось. Потому что понимание было слишком очевидным — вопрос в ней. Изменения произошли с ней. Все перестало устраивать ее. Он же… Каким был — таким остался. Милым, добрым, ласковым, заботливым, замечательным… Не тем.
— Поем, чуть отдохну, а потом мотнем в кино? А, Даш? Фильм классный, тебе зайдет, думаю.
— Богдан… — он просто день планировал, а Даше только гаже становилось с каждым его словом.
— Что? Не хочешь в кино? Ну давай, Даш.
— Не хочу.
Богдан снова через плечо на нее посмотрел, нахмурился чуть.
— Что не так? Ты обижаешься на меня за что-то? Объясни тогда, я извинюсь, вину признаю, и дальше поедем…
