Рядом, склёвывая металлические осколки, топтался ещё голубь. Он поднял голову и моргнул. В сапфировых глазах отразилось пламя, и он взвился в небо, оставив после себя крохотную белую каплю.
* * *
Проспект был пуст. Косонен держался поближе к узким переулкам и дверным проёмам: а вдруг здесь есть другие такие существа? Между зданий свет файрвола поблек, в окнах танцевали странные огни.
Он вдруг осознал, что голоден как волк. Ел последний раз ещё в полдень, да и дорога со схваткой сказались. Найдя пустое, безопасное с виду кафе на углу, он поставил на столик походную плитку и вскипятил воды. Взять с собой удалось только консервированный суп и сушёную лосятину, но урчащий желудок не привередничал. Запах еды притупил бдительность.
— Это мои владения, — сказал голос. Косонен подпрыгнул и потянулся к арбалету.
В дверях стояла сгорбленная фигура, похожая на тролля в лохмотьях. На лице тролля, обрамлённом спутанными волосами и бородой, блестели пот и грязь. Рыхлую кожу усеивали крохотные сапфировые наросты-оспинки. Можно было подумать, что жизнь в лесу сделает Косонена невосприимчивым к человеческим запахам, но от незнакомца так воняло едким потом и прокисшей выпивкой, что потянуло блевать.
Незнакомец вошёл и сел за соседний столик.
— Но это ничего, — дружелюбно продолжил он. — Посетители нынче редки. Надо быть поприветливее. Саатана! Что это у тебя — суп «Блабанд»?
— Могу угостить, — осторожно сказал Косонен. За эти годы он встречал других оставшихся, но обычно их избегал. У всех были свои причины не вознестись, а общего — мало.
— Спасибо. Это по-соседски. Кстати, меня зовут Пера.
Тролль протянул руку.
Косонен с опаской её пожал. Под кожей Перы ощущались странные колкие вкрапления. Словно сжимаешь перчатку, полную стеклянной крошки.
— Косонен. Ты здесь живёшь?
— О, не здесь. Не в центре. Сюда я хожу воровать из зданий. Но они, гады, не в меру поумнели — а жадные какие, страсть. Даже супа давно уже не находил. Универмаг «Стокманн» вчера меня чуть не съел. Несладко тут приходится. — Пера тряхнул головой. — Но лучше здесь, чем снаружи.
В его глазах пряталась хитреца. «Почему ты остался здесь — по своему выбору? Или потому, что файрвол уже тебя не выпустит?» — подумал Косонен.
— Не боишься чумных богов, значит? — Он протянул одну из разогретых жестянок с супом. Горожанин опрокинул её в себя. К букету его запахов добавился запах минестроне.
— А чего их бояться? Они все того, мертвы.
Косонен поразился.
