Марья.
Отсо был уже рядом.
— Плохой запах, бога запах, — прорычал он. — Отсо кусать.
Женщина из дождя взглянула с любопытством.
— Отсо, — строго начал Косонен и сгрёб рукой шкуру на его шее, ощущая, как напружинились мощные мышцы. — Отсо — друг Косонена. Слушай Косонена. Не кусать. Спать. Косонен будет говорить с богом.
Он воткнул бутылку водки в сугроб под носом медведя.
Тот обнюхал бутылку, поворошил лапой подтаявший снег.
— Отсо уходить, — решил наконец медведь. — Косонен кричать, если бог кусаться. Тогда Отсо приходить.
Он ловко подцепил бутылку пастью и косолапо уковылял в лес.
— Привет, — сказала женщина из дождя.
— Привет, — осторожно отозвался Косонен. Настоящая ли она? Чумные боги хитры, им ничего не стоит выудить её образ из его памяти. Взглянув на невзведённый арбалет, он прикинул шансы: бриллиантовая богиня против потерявшего форму лесного поэта. Так себе.
— Твоему псу я не понравилась, — сказала предполагаемая Марья. Она села на бревно и помахала в воздухе мерцающими ногами. Вверх-вниз. Точь-в-точь как Марья всегда делала в сауне. Всё же настоящая, решил Косонен. В горле встал острый ком.
Косонен кашлянул.
— Он медведь, а не пёс. Пёс бы залаял. Отсо только кусает. Не обижайся, так уж он устроен. Подозрителен и ворчлив.
— Совсем как один мой знакомый.
— Я не подозрителен. — Косонен нагнулся и попытался оживить погасший огонь. — В лесу не хочешь, а научишься осторожности.
Марья огляделась.
— Я думала, мы лучше обеспечили оставшихся. А здесь как-то… первобытно.
— Да, гаджетов вы оставили будь здоров, — согласился Косонен. — Вот только чумы они не пережили. До арбалета, — он ткнул пальцем, — у меня было умное ружьё. Оно заразилось. Я убил его булыжником и утопил в болоте. Есть лыжи, есть кое-какие инструменты. И это, — он коснулся виска. — Пока хватает. Так что спасибо.
Он подложил тонких веточек под треугольник из брёвнышек, и через миг их лизали языки пламени. В чём в чём, а в лесных премудростях он за три года поднаторел. При мягком свете костра кожа Марьи казалась почти человеческой. Косонен снова сел на еловую постель Отсо. Помолчали.
— Вы-то как там сейчас? — спросил он. — В делах, в заботах?
Марья улыбнулась.
— Твоя жена выросла. Теперь она большая девочка. Даже не представляешь, насколько.
— То есть ты — не она? Тогда кто ты?
— Я и она, и не она. Я — проекция, но точная проекция. Перевод. Тебе не понять.
Косонен набил кофейник снегом.
— Да-да, я ж пещерный человек. Ладно, пусть так. Но ты ведь здесь неспроста. Ты чего-то хочешь. Давай к делу,
