По мере модернизации общества и расширения пространства свободы стали возникать авторитарные режимы, которые эту свободу стремились уничтожить, обещая патерналистскую заботу о растерявшемся, несчастном человеке.
На то, что человек может стремиться к бегству от свободы, впервые всерьез обратил внимание немецкий психолог Эрих Фромм в годы Второй мировой войны [Фромм 1990], хотя прозрения на этот счет были еще у Федора Достоевского в его знаменитой «Легенде о великом инквизиторе» из «Братьев Карамазовых».
Естественно, на всякий спрос мигом возникает предложение. По мере модернизации общества и расширения пространства свободы стали возникать авторитарные режимы, которые эту свободу стремились уничтожить, обещая патерналистскую заботу о растерявшемся, несчастном человеке.
В тех странах, которые раньше других стали модернизироваться, быстрее появился и авторитаризм. К началу XXI века он более-менее рассосался, хотя при возникновении таких угроз, как терроризм, бегство от свободы проявляется вновь и вновь [Кампфнер 2013:319— 361]. Что же касается стран (в том числе России), которые двигались по пути догоняющей модернизации, туда авторитаризм пришел позже и основательно задержался вплоть до нашего времени. При переходе к рынку свобода на многих обрушилась столь внезапно и так сильно, что мольба о патерналистской защите стала поистине массовой. Тут-то и появился Владимир Путин, который оказался вполне адекватен массам. Или, точнее, не массам, а тому этапу развития российского общества, на котором оно к началу XXI века находилось.
Утром свобода — вечером стулья
В общем, сбежать от свободы можно, и мы ныне весьма успешно это делаем. Но вот беда. Как выяснилось, свобода — не подарок высокоразвитого общества, который можно принять, а можно отвергнуть. Сложная цепочка непрерывного выбора, осуществляемого современным человеком, является обязательным условием формирования этого самого высокоразвитого общества. Сперва мы мучительно проходим через свободу, определяя, кто на что способен, а затем уже благодаря реализации выявленных способностей получаем блага общества потребления.
Отказ от выбора постепенно разворачивает модернизацию обратно. Как в старой песне Владимира Высоцкого: «Не надо думать — с нами тот, кто все за нас решит. // Веселые — не хмурые — вернемся по домам. // Невесты белокурые наградой будут нам». Невесты по разнарядке, возможно, будут, но больше ничего не будет, поскольку решает отец нации и самому думать уже не надо. Словом, если нет системы личного выбора, власть при всем желании не может направлять человека туда, где его способности максимально раскрываются.
