Он поцеловал меня.
Словно думал, что я была мертва.
Я знала, что были дела важнее, о которых я должна была думать. И я не могла сосредоточиться на Родесе или происходящем. Я едва ощущала губы, плохо помнила, как ощущались его губы. У Родеса не было слов для меня, как и у Люкена с Брэлинн, которые присоединились к нам. Я знала, что они расскажут мне, что нужно делать, и что случилось с ними, но я не могла сейчас это слушать.
Я могла думать только о женщине за мной. Той, которая пожертвовала собой из последних сил, чтобы выпустить из плена меня и моих друзей.
Она отдала все ради видения, которое могло и не сбыться. Я даже не знала, каким оно было, ведь не видела сама.
Я просто надеялась, что это не был конец. И надеялась, что это было не только начало.
Потому что, хоть я знала, что была растеряна до этого, теперь я ощущала это сильнее.
Магда умерла за меня, и я не знала, что это означало.
Но я не забуду ее.
И не прощу себя.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
— Как вы выбрались? — я сделала пауза. — Чтобы забрать меня?
Хоть мужчина сказал мне идти, первую часть побега мы прошли с ними. Мы бежали из этого места вместе с теми, кто мог, тянули многих за собой, пока нам не пришлось разделиться. Я едва помнила все это. Шок был слишком сильным. Мы не останавливались, чтобы проверить, все ли в порядке, или даже чтобы узнать, было ли у них место, куда уйти.
Мы верили, что они справятся, потому что мы были мишенями, могли навлечь на них беду. Пленники понимали.
Хоть это я озвучила вопрос, я не была уверена, что мой мозг сможет принять ответ Родеса. Голова болела, ноги болели, ладони болели.
Но ничто не болело больше сердца. Моей души.
Закрывая глаза, я каждый раз видела лицо Магды.
Закрывая глаза, я видел лицо мужчины, с которым говорила, и других, которых оставила.
Не важно, что он сказал мне бежать. Что он бежал за мной с остальными. Что он как-то верил в меня, в то, кем я могла быть. Магда умерла, потому что верила, что я была Жрицей Духа. И я старалась не думать, что это означало. И не смогла ей помочь.
Какой это меня делало?
Какой я была, если могла оставить тех людей, хоть помогла выбраться из оков и встать? Я оставила их, не побежала с ними в лес. Я не отправилась с ними, чтобы проверить, нашли ли они укрытие. Я оставила их, потому что мне нужно было спасаться.
Мужчина сказал мне идти, сказал, что другие будут в порядке. А если нет? А если я убедила себя поверить ему, потому что хотела спасти себя? Только себя?
