- Если бы я был на твоём месте, - мысленно сказал Джет, - я бы беспокоился о том, что вошло в него после того, как они покинули свой дом. В последний раз, когда ты ворвался в логово Хранителя Змея, тебя чуть не убили. А ведь тогда это был лишь один человек.
- Может, тебе стоит стать капитаном? - ответил Аот. – Я смотрю, ты всегда знаешь, что сказать. Чтобы вселить в человека уверенность.
Грифон раздраженно захрипел.
- Я к тому, что Джесри и Шрам сейчас в Коллегии Войны
- Куда я не могу пойти, если не хочу тратить день, объясняя, почему мы с тобой в Лутчеке, тем самым предупредив Хранителей Змей о нашем присутствии.
- Как пожелаешь. Я лишь надеюсь, что наездник, которому меня отдадут, будет легче.
Джет сел в переулке возле особняка. Аот неохотно оставил свое копье прикрепленным к седлу грифона. Оно было слишком известным, громоздким и угрожающим. Ему придется обойтись коротким мечом, скрытым под тряпьем нищего, в которое он был одет. Хорошо хоть магия была с ним.
Он почесал Джету гриву, затем взял деревянную чашу, бросил в неё пару монеток, и поплёлся к храму. Позади него зашуршали крылья, известив наёмника о том, что его друг улетел.
Аот старался держать голову опущенной. Капюшон хорошо затенял его лицо, но он не мог полагаться только на него, пытаясь скрыть свечение своих глаз. К счастью, подобострастная поза хорошо сочеталась с другими элементами его маскировки.
Снизу особняк выглядел еще более впечатляющим. Отражая чессентское увлечение войной, у особняка были башни и стены с зубцами, наподобие крепости, и фрески, изображающие солдат, убивающих друг друга. У подножия фасада были посажены розовые кусты, и даже в темноте охваченные Голубым Пламенем глаза Аота могли видеть, что молодые бутоны были малиновыми, как капли крови, упавшие с кровавой бойни над ними.
На табурете у двери сидел священник с неаккуратной черной бородой. По его небрежному виду, неестественности и, без сомнения, импровизированному красному и розовому облачению, а так же кувшину, стоящему рядом, Аот принял его за одного из давних последователей Халоньи, а не за священника Тиамат. Новоявленный священник бросил монету в чашу для подаяний в руках у Аота.
- Спасибо, преподобный, - пробормотал Аот, кивая головой. – Могу ли я пройти внутрь, чтобы помолиться?
Бородатый ухмыльнулся.
- А как же поспать внутри? Я знаю, как это бывает. Ну ладно, иди. Но если будешь храпеть, то мы выкинем тебя.
За дверью был довольно большой зал. Внутри пахло опилками и ладаном, и было ясно, что плотники усердно трудились, чтобы превратить его в настоящее святилище со скамейками, где богатые и знатные люди могли сидеть и молиться в комфорте.
