Саймон с шумом выдохнул и решительно произнес:
— Да катись оно все…
Во-от, совсем другое дело. А то в снах он как-то решительнее был. Я тут же снова оказалась в крепких объятиях, тая от жарких, страстных поцелуев, млея от неторопливых ласк — в реальности все оказалось в разы лучше. От ярких, пронзительных эмоций в крови полыхал настоящий пожар, я вздрагивала от каждого нежного прикосновения, каждого поцелуя. И да, Саймон отлично знал, как сделать мне не просто хорошо, а очень хорошо… И неважно, что началось все с наведенной страсти. Я наконец утолила свое любопытство, изучая его в ответ, скользя пальцами по рельефным мышцам, и чувствуя, как ликование щекочет изнутри невидимыми крылышками. Это было упоительно, волшебно. Ни о каком смущении или тем более стыде я даже не вспомнила.
Удивительно, но боли я тоже не почувствовала, хотя когда сильное, горячее тело прижало к постели, внутренне слегка напряглась в ожидании ее. Но то ли все было слишком хорошо, то ли Саймон что-то сделал, однако я лишь удивленно вздохнула, широко распахнув глаза, когда почувствовала плавное, мощное вторжение. Он всего на мгновение замер, давая мне привыкнуть, и тут же мягкие губы накрыли мои нежным, долгим поцелуем. Я окончательно расслабилась, обняла его за шею, прижимаясь ближе, и ночь расцвела восхитительными эмоциями, наслаждением, от которого перед глазами вспыхивали целые созвездия. Ох, теперь я отлично понимаю бабулю, о чем она говорила. И, демоны побери, все же, спасибо императору, что напоил меня этим зельем…
Чуть позже, расслабленно развалившись на Саймоне и разомлев от пережитого, я только и успела пробормотать:
— Утром поговорим…
И просто вырубилась, вымотанная насыщенным вечером и ночью.
А утром ждал сюрприз. Не сказать, чтобы приятный. Даже очень неприятный. Но сначала, проснувшись, я не торопилась открывать глаза, смакуя случившееся ночью и ощущая в теле приятную усталость. Ох, да-а, Саймон оказался отличным любовником. Однако, теперь надо бы обсудить много чего, уже назрело. И я повернулась на бок, потянувшись к мужчине рядом и собираясь разбудить его поцелуем… Только рука наткнулась на пустоту, и я разом распахнула глаза, уставившись на не примятую подушку. А еще, спальня оказалась той, в моих покоях, которые выделил император. И, конечно, рядом никого. Только то самое покрывало, которое я свистнула из монаршей спальни, заботливо накрывало меня, и если бы не приятная боль в натруженных мышцах, подумала бы, что все опять приснилось.
