Вот уж удружили. Нахохлившись, как воробей, я с неудовольствием проследила, как мои вещи в очередной раз переносят, и мысленно пожелала неизвестному вредителю понос с мужским бессилием, от всей ведьминской души. Не сомневаюсь, тут приложил руку именно мужчина. Ну не понимаю, что такого в том, чтобы стать матерью императорского бастарда, что за эту сомнительную честь главы родов и сами девицы совершают подобные грандиозные глупости? Фу, нелепость какая.
В новых покоях ко мне пришел уже настоящий портной, сухонький живенький старичок с мечтательным взглядом, и обмерив, заверил, что через пару часов наряд будет готов. Вот так, не утомляя выбором ткани и отделки… А когда вечером принесли наряд, я действительно признала, что портной мастер своего дела: сочетание воздушной органзы и гладкого атласа, отсутствие рюшей и лишней отделки, благородный глубокий бирюзовый цвет и тонкая вышивка серебряной нитью. Уж на что я ровно отношусь к нарядам, это платье мне понравилось сразу. Попросив горничную — тоже новую, — принести мне ужин в покои, спокойно поела и улеглась спать, а вот утром ждал сюрприз на тумбочке. Новый подарок.
На этот раз, подвеска на серебряной цепочке, с кулоном-бабочкой, украшенной разного оттенка аквамаринами и топазами. Как раз в тон моему платью. Ох. Улыбка расплылась на лице, сердце забилось быстрее, и я даже не задалась вопросом, а как же мой таинственный ухажер пробрался в самое сердце дворца… Почему-то не сомневалась, это подарок от того незнакомца из Академии, и мелькнуло смутное сожаление, что сегодня ночью он мне не приснился.
Несмотря на полное событий прибытие во дворец, день прошел на удивление спокойно и без происшествий. Весь день я провела в своих новых покоях, не решаясь их покинуть от греха подальше, да и занятие нашлось: к завтраку император прислал мне одну из самых редких книг по травам, наиболее полный сборник их свойств, даже тех, о которых я лишь мельком слышала, но никогда не видела. Сначала думала просто просмотреть, и не смогла удержаться, погрузилась в увлекательное чтение, попутно делая выписки в тетрадь. Обедала тоже у себя, уверенная, что уж сюда точно никто ничего не пронесет и не добавит — еду-то готовили для личного крыла императора отдельно от всех, и по три раза каждое блюдо пробовали.
Ну а вечером появился мой домовенок. И с таким многозначительным видом крутился около меня, что я все же отложила книгу, сдерживая улыбку, и вопросительно посмотрела на него.
