Пузырек с маслом, естественно, я перед отъездом положила в сумку по настоятельному совету бабули, и сейчас капнула пару капель в крышку от другого флакона и поставила под лестницу. Самой было интересно, что получится, никогда не занималась подобным, как-то случая не подворачивалось. Усевшись на диван, я приготовилась терпеливо ждать, однако буквально минут через пять раздался сварливый, чуть хриплый голос:
— А чего мало так? Чего жадничаешь? У самой вон сколько еще осталось.
Хитрый какой, думает, я не знаю, что нельзя откликаться, пока домовой не показался на глаза? И я промолчала, делая вид, что ничего не услышала, и продолжая ждать. Ни в коем случае не следует договариваться с этими существами, пока они не появятся, иначе потом легко отговорятся тем, что мол не они это и вовсе были, с кем вы договор заключили. А вот когда лично, так сказать, лицом к лицу, то нарушить данное слово уже не смогут. Поэтому я и сидела с невозмутимым видом. Торопиться все равно особо некуда. Я уловила раздраженный вздох, бурчание, какие-то шорохи, потом раздался звук смачной оплеухи, и — оп, — передо мной появилась домовушка.
Вопреки расхожему мнению, никакой растрепанной шевелюры и залатанной одежды. Волосы зачесаны в гладкий аккуратный пучок, сарафан на упитанном тельце чистый и опрятный, рубашка под ним белоснежная, украшенная вышивкой с затейливым орнаментом. Уперев руки в бока, она сердито зыркнула на меня и проворчала:
— Ну? Чего хочешь? Учти, ничего того, что Уставом Академии запрещено, делать не собираюсь, — тут же добавила она, воинственно сверкнув глазами.
Я поиграла бровями, перекатила небрежно флакон с маслом между пальцами, привлекая внимание, и с удовлетворением отметила жадный блеск в глазах домовушки.
— Ну, ничего такого я требовать и не собираюсь, — спокойно заметила и продолжила. — Мне всего лишь нужно, чтобы моя одежда и жилье содержались в порядке, и меня обеспечивали завтраками, обедами и ужинами, ну и перекусами, если вдруг понадобится, — сообщила мои требования.
— Двадцать капель в неделю, — выпалила домовушка, чуть не облизнувшись от нетерпения.
Я изобразила праведное возмущение и потерянный дар речи, и фыркнула.
— А не жирно ли будет, уважаемая? За всего лишь повседневную несложную работу?
В общем, в результате недолгого торга сошлись на одной капле в неделю — вполне приемлемая цена, запасов моих хватит надолго, а там, может, и вылечу из Академии и вернусь домой. Однако на этом общение с домовушкой не закончилось, следовало ожидать, что она попытается выклянчить еще этого самого масла.
