Я вернулся домой всего три года назад и быстро напомнил бывшим прихлебателям, а теперь возомнившим себя крутыми боссами, что Агировы всегда были хозяевами в этом городе. Хозяин вернулся и принял свое наследство. И то, что некоторых недовольных и несогласных пришлось показательно уничтожить, было уроком и предупреждением всем остальным. Даже подчищать за собой не стал. Дал возможность обсудить, разнести слухи по городу, перетереть жуткие подробности.
А потом начал разгребать. Архивы отца, дела, на которые дед особого внимания не обращал. Помню как нашёл папку с эскизами и проектом того самого дома. Даже какими должны были быть перила на лестницах снаружи и внутри отец решил сам, придумал и нарисовал. Этот дом я считал частью его наследия. И потому нашел подходящий кусок земли и построил дом точно по задумке отца.
Стоило переступить порог в первый раз, и я почувствовал, что это действительно мой дом. И как у зверя есть его территория, его лёжка, так и у меня появилось мое место. Моя нора, моя земля, мое собственное логово. Иногда приезжала погостить мать. Пару раз был дед. Но старший Агиров был любителем алабаев и развел у себя целую псарню, так что надолго своих псов-убийц оставить не мог. Я с трудом терпел бойцов охраны и приходящую готовить и убирать прислугу. Но это была необходимость, с которой пришлось смириться.
Но это было не единственным, что было для меня значимым. Я решил, что если я найти убийц или убийцу отца не могу, то к чему бегать? Пусть сами меня находят. И я пошёл по стопам отца, тщательно разбираясь по пути с его наследством.
Холдинг, созданный им, висел, оттягивая на себя хорошую часть дохода семьи из других источников. Но когда я влез в дела этого холдинга, меня накрыло ощущением, что я по самые ноздри провалился в вонючее, тухлое болото. И получив за бешеные бабки и после месяца ожидания результаты частичной проверки одного из подразделений, я решил, что это отличный повод это болото встряхнуть!
Нагрянул вечером, когда рабочий день закончился, зная, что директор этой компании любит посидеть в тишине офиса с коньяком. Нескольких ударов оказалось достаточно, что бы этот обоссавшийся со страху слизень начал петь, как скрывал прибыль, чтобы получать дотации от головного центра холдинга, то есть из моего кармана, и отдавать меньшую часть прибыли.
Я уже остыл и думал, что делать дальше с этим куском дерьма, когда бойцы притащили перепуганную девку, которая хрен знает, что забыла в это время на работе, когда рабочий день закончился четыре часа назад. Что с ней делать было непонятно, вот не вовремя она решила задержаться на работе.
