– Думаю, обойдёмся без оскорблений, – уверенно проговорил Егор.
– Тварь, – не унимался Черников, – пошёл вон отсюда!
– Я не отвечу вам дерзостью лишь потому, что вы – отец Веры, – достойно держал удар Грачевский.
– Папа, – вступилась за любимого девушка, – пожалуйста, давай поговорим спокойно?
– Пока он здесь, никакого разговора не будет!
– Вера, – обнял за плечи девушку Егор, – думаю, мне и, правда, пора.
– Нет, – она подняла на него глаза с мольбой. Внутри было ощущение, что если сейчас он уйдёт, то это конец, больше она его не вернёт. – Нет, не уходи, прошу.
– Пусть идёт, – был категоричен Черников. – Ему здесь не место!
– Нет, папа, это мой выбор. И хочешь ты того или нет, ты должен принять его.
– Ты шутишь?
– Нет, я говорю серьёзно. Я люблю Егора и буду с ним, чего бы это ни стоило.
– Но это крах!
– Мне без разницы.
– Вера, – обратился к ярой защитнице Грачевский, – остановись.
– Нет, – отмахнулась от советов девушка, – папа, я не брошу Егора.
– Тогда я выгоню тебя из семьи, – вынес приговор суровый мужчина, глядя на упрямую дочь.
Смахнув невольно навернувшиеся на глаза слёзы, Вера проговорила, собравшись духом:
– А это уже твоё решение.
Отец долго смотрел на дочь, всё ещё не веря услышанному.
– Я остаюсь с Егором, – продолжила Вера.
Черников, ещё раз бросив яростный взгляд на Грачевского, а затем на дочь, без слов развернулся и зашагал к машине.
После того, как автомобиль скрылся из виду, Егор нарушил мрачную тишину:
– Ты поступила глупо.
– Глупо? – посмотрела Вера на мужчину, словно на ненормального.
– Глупо, – повторил он. – Ты слишком на большие жертвы идёшь ради меня.
– Но я не могу иначе.
– Можешь, но не желаешь слушать разумные доводы. Поверь, я не стою этого.
– Прекрати уже! – слабо стукнула кулачком в грудь Егору девушка.
Грачевский взял её холодные руки в свои и поднёс к губам, поцеловав замёрзшие пальчики.
– Детка, я люблю тебя. Поэтому-то и не могу правильно мыслить и сопротивляться.
– Вот это мне уже нравится.
– Лишь боюсь, как бы ты не пожалела о своём решении.
– Ты и боишься? – удивлённо посмотрела на любимого девушка. – Грачевский чего-то боится? Это уже занятно!
– Да, боюсь, – признался мужчина, открывая свою душу. – Боюсь, что однажды ты начнёшь презирать меня.
– Что за ерунду ты говоришь?
– Реальность слишком жестока, детка. Пока ты витаешь в облаках, не желая спуститься на землю. И боюсь, что однажды, осознав свой поступок, ты возненавидишь меня.
– Нет, Егор, такого никогда не будет, – заверила девушка, ласково коснувшись рукой его щеки. – Чтобы ни случилось, я никогда не изменю своего решения.
