Да, она смотрела на Егора, на его нахальные действия, и, судя по лицу, была явно им недовольна. Но это даже к лучшему: Вера должна его возненавидеть. Должна начать презирать так, чтобы даже не могла посмотреть в его сторону без содрогания. Егор сделает всё возможное, чтобы заставить её пожалеть об их общем, пусть и недолгом, прошлом. Именно так он остановит все её попытки вернуться к нему. А ведь он уже в прошлый раз готов был послать всё в тартарары, развернуть машину назад и мчаться к ней. К той единственной, которая видела его истинную натуру, и не отвернулась. К той, которая готова была бороться за их любовь со всем миром. Но он сделал правильный шаг, пусть и сердце ныло от невыносимой боли. Егор не позволит Вере упасть на дно.
Хорошо, что сейчас его глаза скрывали тёмные очки, и девушка определённо не могла увидеть его отчаянное состояние: душа кричала броситься к любимой. Хм, Егор даже сам не мог понять, когда это произошло. Но да, сегодня он мог с полной уверенностью сказать, что любит Веру больше жизни, и подобного чувства ему ещё не доводилось испытывать ни разу за свои тридцать три года.
Сердце твердило бросить все принципы и идти навстречу истинному чувству, но разум пресекал подобное, запрещая даже думать об этом. И Егор, словно послушный мальчик, остался сидеть на том же месте в той же компании, хотя всё внутри было категорически против.
Взяв сидящую рядом девушку за подбородок, молодой мужчина, заглянув ей в лицо в надежде увидеть другие любимые черты, притянул её к себе и поцеловал. Да, он ощущал на себе прожигающий взгляд Веры. А сейчас, наверняка, ей на глаза навернулись слёзы обиды. Он чувствовал её боль, как свою, но, увы, не мог ей ничем помочь. Сейчас он должен быть безжалостным, а по-другому нельзя.
Егор не мог сделать Веру счастливой, в разных кругах они вертелись. Да и жизнь с ним слишком опасна. Каждый день мог оказаться последним, было много недоброжелателей у Грачевского. А Вера, узнай враги о его трепетном отношении к этой чудесной девушке, могла стать коронной фигурой в игре по уничтожению Егора. Но нет, он не боялся за себя, жизнь научила мужчину смотреть смерти в лицо. Он слишком опасался за Веру.
– Я этого не вынесу, – отвернувшись, произнесла девушка и отпила вина из своего фужера.
– Так, может, уйдём, чтобы больше не мучить себя? – предложила Лена, бросив в очередной раз осуждающий взгляд на Грачевского.
– Нет, мы останемся досмотреть этот концерт, – упорствовала Вера, совершенно не щадя своего измученного сердца.
