Главное, однако, в другом: кредит доверия, полученного Россией в начале 90-х годов, еще не был исчерпан. Зато, когда воодушевленная евро-атлантическим непротивлением своей «грузинской» авантюре Россия вступила в конфликт с Украиной, захватив Крым и развязав войну в Донбассе, терпение «западников» лопнуло, и остатки кредита их доверия растаяли, как дым. Россию изгнали из G8, как флажками обложили санкциями и стали открыто третировать как изгоя.
В ответ «оскорбленная» Россия, совсем как в недобрые советские времена, нацелила свою белую, серую и черную пропаганду на Украину и на «враждебный» Запад. Ввела против обидчиков ответные санкции. А теперь еще втянулась в обременительную гонку ракетно-ядерных вооружений и геополитическое соперничество с США.
Промежуточный итог российских внешнеполитических приключений плачевен: внутри страны буйствует военно-патриотическая истерия, отношения с Западом колеблются в диапазоне от конфронтации до глухой неприязни, крупнейшее постсоветское государство — Украина — потеряно надолго, если не навсегда, дипломатические отношения с Грузией разорваны, все другие постсоветские государства, даже будучи типологически похожи на Россию, исподволь ищут от нее защиты на стороне. Проект СНГ фактически завершен.
У сегодняшней России хватает могучих и влиятельных врагов, еще больше недоброжелателей, но почти нет друзей и совсем нет союзников. Есть лишь ненадежные ситуативные попутчики и собранные по остаточному признаку сомнительные клиенты из числа мировых изгоев. В таких, прямо скажем, стесненных обстоятельствах России оказалось не к кому обратиться, кроме Китая. Но нуждается ли Китай в России как «союзнике»?
Влияние России в современном мире объективно невысоко и не видно, за счет чего оно может повыситься. Так называемой мягкой силы, то есть способности убеждать, у России нет уже давно. Способность принуждать — не столь велика, как может показаться. Международная репутация у России, увы, неважнецкая, а общение с ней считается токсичным.
Духоподъемные новые ракеты, которые регулярно показывают в российском телевизоре, военную безопасность России не укрепляют: есть они или нет — на ядерную державу никто не нападет. Сама же она вряд ли решится пустить их в ход первой: риск быть уничтоженной ответным ударом «супостата» реален. Да и вообще, будучи последним средством сдерживания гипотетического агрессора, ядерное оружие вряд ли может считаться инструментом текущей политики. Угрозой его применения нельзя добиться ни отмены санкций, ни каких-либо преференций, ни просто любви и уважения.
