Папа кивает, точно Михальчук только что озвучила его собственные мысли. Мы смотрим ещё минут пять, и полковник встаёт из-за стола. Лец выключает проектор и тоже поднимается.
— Отдыхайте, — Папа трёт лоб, — После совещания, жду у себя, продолжим. А пока, информация для размышления: твари, которые прорвали периметр кардинально отличаются от тех, что вы встретили под землёй. Начиная от внешнего облика и кончая поведением. Переваривайте.
Мы перевариваем. Пока занимаемся этим важным делом, Лец варит кофе. Пока варит, рассказывает про сегодняшнюю заваруху.
— Это же полный атас, — говорит Зина. — Я такая сижу, пытаюсь с вами хоть как-то связаться, а тут вбегает наш настоящий полковник и глаза у него, точно он свою первую встретил во плоти. И главное, рожу у него так перекосило, что я даже перепугалась, подумала — инсульт хватил.
— Чёт я сомневаюсь, — подаёт голос Надя, — что всё уж так прям и было. Не думаю, будто Константиныч реагирует на неожиданности, точно какой-то голубец из учебки.
— Ладно, — фыркает Зина. — Но рожу у него один хрен косило. А какой в управе шухер поднялся! Если бы не всё это дерьмо, я бы даже повеселилась, глядя, как мечутся эти наши тюфяки. Ладно, короче пришла инфа, что периметр прорван, все системы даже не почесались и дерьмо уже на улицах, плывёт и булькает. Хорошая, кстати была идея разместить блок казарм у самого периметра; если бы не срочники — точно хана бы наступила.
— Хорошая была идея вообще оставить призыв, — говорю я. — И периметр охраняют и на гражданке, если что, помогут. Тот же Факел — очень полезные ребята.
— Под ногами постоянно путаются, — ворчит Федя, но злобы в его голосе нет.
— А дальше выясняется вообще лютая хрень, — Зина разливает кофе по чашкам и делает прыгающий жест. — У нас сегодня самообслуживание, извиняйте, устала, как собака. Так вот, мало того, что отключены комплексы обороны периметра, ещё и все дроны спят так, что хрен добудишься.
— Но сигнальные системы периметра и управление беспилотниками — это же разные ведомства, — медленно говорю я и делаю глоток. Обжигаю нёбо и морщусь. — То есть, даже если это был какой-то сбой, то…
— Смекаешь, — Зина кивает и садится на место Папы. — Хоть боссом себя почувствовать. Охо-хо, как болят мои старые кости! Ни о какой случайности и речи быть не может, на лицо явный саботаж. Причём, на самом высшем уровне, о чём мы, кстати, уже говорили.
— Охренеть, — тихо бормочет Надя, рассматривая свою чашку так, словно в руках — абсолютно незнакомый предмет. — Сначала та операция с торговым центром, теперь — это. А что дальше?
